Шрифт:
Невиль Стрендж вошел в библиотеку в тот самый момент, когда Баттл положил трубку.
Побледневший и измученный, Невиль с настороженным интересом смотрел на суперинтенданта Скотленд-Ярда, пытаясь прочесть хоть что-то на этом лице, подобном деревянной маске.
– Мистер Стрендж, – сказал Баттл, – не знаете ли вы человека, который очень сильно не любит вас?
Невиль удивленно расширил глаза и отрицательно покачал головой.
– Уверены? – выразительно спросил Баттл. – Я имею в виду, сэр, такого человека, который мало того что не любит вас, а, скажем прямо, просто до смерти ненавидит.
Невиль напряженно выпрямился и точно окаменел.
– Нет, решительно нет. Я понятия не имею, кто это может быть.
– Подумайте, мистер Стрендж. Может, вы кого-то обидели или оскорбили. Неужели нет таких людей?
Невиль вспыхнул:
– Есть только один человек, которого я, возможно, обидел, но она не из тех людей, кто таит злобу. Это моя бывшая жена, которую я оставил ради другой женщины. Но я могу заверить вас, что она вполне дружелюбно относится ко мне. Она… она просто ангел.
Суперинтендант подался вперед и, слегка нависая над столом, сказал:
– Позвольте сообщить вам, мистер Стрендж, что вы счастливый человек. Я говорил, что мне не нравились улики против вас, ведь так? Но это были серьезные улики! Они были просто неопровержимы, и если бы суд присяжных не вспыхнул вдруг к вам особой любовью, то вас непременно повесили бы.
– Вы так говорите, – сказал Невиль, – как будто все это уже в прошлом.
– Так и есть, – подтвердил Баттл. – Вы спасены, мистер Стрендж. Да-да, вас спасла чистая случайность.
Невиль по-прежнему непонимающе смотрел на него.
– Вчера, после вашего ухода, – объяснил суперинтендант, – леди Трессильян позвонила в колокольчик и вызвала служанку.
Он подождал, пока его слова дойдут до сознания Невиля.
– После моего ухода… Значит, Баррет видела ее…
– Да-да, целой и невредимой. И Баррет также видела, как вы уходили из дома, прежде чем заглянула к своей хозяйке.
– Но эта клюшка… и мои отпечатки…
– Ее ударили не клюшкой… Доктору Лазенби с самого начала не нравилась эта версия. Я видел это. Она была убита каким-то другим предметом. А этот ниблик положили туда намеренно, чтобы навести подозрение на вас. Возможно, кто-то услышал вашу ссору и избрал вас подходящей жертвой или, возможно, также… – Он задумчиво помолчал, а затем повторил свой вопрос: – Так кто же в этом доме может ненавидеть вас, мистер Стрендж?
9
– У меня есть к вам пара вопросов, доктор, – сказал Баттл.
Они были в доме доктора Лазенби, куда зашли после посещения частной лечебницы, в которой лежала Баррет. Доктор наконец дал разрешение на короткий разговор.
Баррет была слабой и измученной, но с полной убежденностью поведала им о событиях злосчастного вечера.
Она уже выпила свою сенную настойку и собиралась ложиться в постель, когда вдруг задергался колокольчик леди Трессильян. Она взглянула на часы и заметила время – двадцать пять минут одиннадцатого.
Накинув халат, она спустилась на второй этаж. Из холла доносились какие-то звуки, и, задержавшись у перил, она глянула вниз.
– Мистер Невиль как раз собирался уходить. Он снял свой плащ с вешалки…
– Какой костюм был на нем?
– Знаете, такой серый в полоску. Лицо у него было очень расстроенное, почти несчастное. Он не глядя сунул руки в рукава и, даже не застегнувшись, вышел из дома, хлопнув дверью. Затем я пошла в комнату ее милости. Она была очень сонной, бедняжка, не могла вспомнить, зачем вызвала меня… Так и не вспомнила, бедная. Но я взбила подушки, принесла ей стакан свежей воды и устроила ее поудобнее.
– А она не выглядела расстроенной или испуганной?..
– Нет, просто у нее был очень утомленный вид и больше ничего. Я сама устала. Постоянно зевала. И, выйдя из ее комнаты, я поднялась к себе и сразу легла спать.
Вот что рассказала им Баррет; когда ей сообщили о смерти леди Трессильян, то ее ужас и горе были настолько очевидными, что, казалось, просто невозможно усомниться в подлинности ее чувств.
Итак, полицейские вернулись в дом доктора Лазенби, поскольку Баттл, как уже упоминалось, хотел задать пару вопросов.
– Так не тяните, спрашивайте, – сказал Лазенби.
– Как вы полагаете, в какое время умерла леди Трессильян?
– Я уже говорил вам. Между десятью часами вечера и полуночью.
– Я знаю, что вы говорили. Но я спрашиваю о другом. Что вы лично думаете по этому поводу?
– Без протокола, да?
– Да.
– Хорошо. По моим представлениям, это произошло около одиннадцати часов.
– Именно это я и хотел услышать от вас, – сказал Баттл.
– Рад служить. Но почему вас это так волнует?