Отче, прости мне долгое молчание… многое случилось с тех пор, слишком многое.

Первым порывом Вельмидревнего Отче было выговорить Сгэйльшеллеахэ именно за то, что так долго молчал. Вторым — велеть Сгэйльшеллеахэ отобрать у Магьер артефакт и вернуться домой. Однако же положение было чересчур шаткое, да и в голосе Сгэйльшеллеахэ явственно звучали сомнение и боль. Что бы ни удерживало его до сих пор от разговора с Вельмидревним Отче, эта причина явно тяготила его.

Этот анмаглахк идет по краю пропасти. Его необходимо ободрить и укрепить.

— Как ты поживаешь, сын мой? Здоров ли?

Здоров, Отче… Голос Сгэйльшеллеахэ на миг прервался, но тут же зазвучал снова. Я по-прежнему путешествую вместе с Лиишилом и его спутниками. Бротандуиве посчитал, что плавание пройдет для них легче, если с ними на корабле будет переводчик, и я… я продолжил исполнять свой обет защиты. Но с тех пор столько всего произошло… и теперь мои мысли в смятении.

Высоко в горах я нашел Ахаркниса и Курхкаге. Они были убиты. Я не мог ни взять их тела с собой, ни сжечь. Только обратиться к предкам и попросить, чтобы они сопроводили их души домой.

Снова Сгэйльшеллеахэ смолк, а когда заговорил, в его голосе зазвучали странно резкие нотки.

Ведомо ли тебе, Отче, какую миссию исполняли они в тех местах?

Теперь замолчал уже Вельмидревний Отче. Все-таки он предпочитал не лгать открыто своим детям.

— Вести твои опечалят Криджеахэ. Сердце мое скорбит об их гибели. Быть может, твои собратья хотели пересечь кряж, но сбились с пути. Курхкаге часто действовал совместно с Уркарасиферином. Они замышляли разведать, как можно было бы использовать Илладонский Альянс, дабы подхлестнуть гражданскую войну в Древинке. Я побеседую с Уркарасиферином — возможно, он сумеет просветить нас.

Да, Отче.В голосе Сгэйльшеллеахэ зазвенело безмерное облегчение. Это будет наилучший выход.

— Как проходит ваше путешествие?

Магьер добилась успеха… однако еще нескоро мы сможем доставить ее находку туда, где ей надлежит остаться.

Вельмидревний Отче подавил вспышку досады.

Мы с Ошей направимся в Белу. Оттуда я пошлю тебе весть на случай, если поблизости окажется один из наших кораблей. Если нет, наше возвращение домой продлится несколько дольше.

— Ах да, ты же взял молодого Ошу в ученики. Меня это удивило, а впрочем, ты часто видишь многообещающие возможности там, где другие не могут разглядеть ничего. Как проходит его обучение?

Он выдержал не одно трудное испытание и остался непоколебим в служении и долге. Недостаток умения и опыта он с лихвой восполняет ревностным старанием. Я уверен, что со временем он займет достойное место в нашей касте.

Судя по голосу, Сгэйльшеллеахэ был рад поговорить о повседневных делах касты и трудностях обучения. Это подкрепило уверенность Вельмидревнего Отче в том, что он выбрал для разговора верную тему.

Сгэйльшеллеахэ всей душой предан касте, но он ступил на неверный путь под влиянием Бротандуиве и этой женщины-полувампира. Кто-то должен вмешаться и освободить его от тяжкой ноши.

— Я рад узнать, что ты здоров и благополучен, сын мой, — тепло проговорил Вельмидревний Отче. — И где же вы сейчас находитесь?

Где мы находимся?

— Я хочу подсчитать, сколько дней вам понадобится на то, чтобы добраться до Белы… и по возможности выслать за вами боевой корабль.

Это было бы как нельзя кстати, Отче. Мы сейчас к юго-западу от гор за Древинкой… в оконечностях мест, которые люди называют Топь.

— В болотах? Вам предстоит не слишком приятное путешествие. Насколько вы углубились в Топь?

Завтра утром мы уже двинемся прямо на запад. Нам повезло отыскать пустующую хижину, и по крайней мере эту ночь мы проведем со всеми удобствами.

Сознание Вельмидревнего Отче не могло проникнуть за пределы эльфийского леса. Зато когда кто-то из анмаглахков говорит с ним через словодрево, он может почувствовать то место, где находится собеседник. Когда анмаглахк прикладывает словодрево к живому дереву, его голос едва уловимо меняется — в зависимости от того, какого дерева он касается.