Между прочим, по эльфийским меркам Тронгвальд — полная и абсолютная бездарность! Таких бездарей в поэтическом плане эльфийская земля уже тысячи лет не рождала, хотя по человеческим меркам определенным образом рифмовать слова он умеет. Но я об этом напоминать не люблю — зачем эльфийскую душу лишний раз тревожить, ему и так домой дороги нет. С тех самых пор как эльфийская принцесса весь свой род опозорила, родив внебрачного эльфенка… От кого именно, король-эльф так и не смог выяснить, но Тронгвальд от греха подальше предпочел покинуть родную землю, сменил имя и прибился к обществу тогда еще зеленого и неопытного героя Тиналиса…

А между прочим, мы прошли только половину подъема. Даже летом, когда тут благоухают цветы и порхают бабочки, меньше чем за неделю от вольного града Аму-Тамира до Ушухунской топи никто не добирается. День по предгорьям, два дня подъем, два дня поход через сам Кервранский перевал, два дня спуск. А мы сейчас если за полторы неделе управимся — значит повезло. Я, по крайней мере, запланировал именно так — полторы недели на перевал и два дня на топь. Ну и договорился соответственно, но даже если опоздаем — не страшно. Спешить зимой в горах можно только в могилу. Конь Тронгвальда уже два раза поскользнулся, чуть не упал, а эльф на нем еще и акробатические кульбиты выделывает, аккомпанируя своей песне. За самого героя-любовника я не переживаю. Даже если лошадь в пропасть улетит, он сумеет удержаться, его прыжкам макаки позавидуют. А вот как мы потом груз будем перераспределять — не знаю. Богатырские кони припасы не возят, кобыла принца тоже может характер проявить, пони Лютика и гнома едва тащит, сивый мерин тоже с трудом идет, а на Тына взваливать груз нельзя — он наша основная ударная сила, руки, если что, должны быть свободны. Так что лучше уж коней не терять и на ту сторону в полном составе перебраться…

— Волки… — беззвучно бросил принц, только я его и расслышал.

— Где? — уточнил я, пока еще не хватаясь за оружие — были бы рядом, говорил бы по-другому.

— Да вон на скале, видишь? Наблюдают за нами… Красивые… — отстранено добавил парень.

Что красивые — готов поспорить, недействительно наблюдают. Стоят на скале вдвоем, самка и самец, шерсть белая на фоне снега почти незаметна, только бусинки глаз и выдают. Смотрят. Что у них там на мордах написано — не скажу, у меня зрение человеческое, а не орлиное, но явно ничего хорошего. Лигахан говорил, что эти твари умнее любых собак, никогда без толку лаять не будут. Если нападают, то только наверняка, а если есть шанс, что добыча сама может в охотника превратиться, — стороной обойдут. Так что с ними лучшая тактика — показать себя во всей красе. Чтоб поняли, это не дичь. В идеале, конечно, неплохо было бы подстрелить, да с такого расстояния толку не будет. Тронгвальд, может, и достанет, у него лук волшебный, да на излете стрела им даже шкуру не поцарапает, а только разозлит.

Постояли волки на скале минут десять, посмотрели, оценили ситуацию и растворились в снегу. Кроме нас с принцем их никто и не заметил.

До вечера больше никаких событий не произошло, разве что погода с каждым шагом все хуже и хуже становилась. Ветер усиливался. Камни покрылись тонким слоем скользкого льда. Идти становилось труднее, так что даже эльф вынужден был замолчать. Когда дует ураганный ветер, не до любовных баллад, как бы он ни утверждал, что любовь никогда лишней не бывает. Сейчас бы в пропасть не сверзиться — порывы ветра с той стороны перевала дули вдоль горного склона, время от времени срывая небольшие камни. Причем только кажется, что вниз идти будет легче. Когда спускаешься с горы по крутому склону, а тебе в спину еще и ветер дует, нужно быть осторожным вдвойне.

Ночевать устроились в небольшой пещере, которая как раз для таких целей и была выбита у тропы. Причем не одна. Подобные пещеры встречались каждую версту, и основным их предназначением как раз и был отдых уставших путников. Летом тут не протолкнуться, за каждый аршин земли борьба идет, а сейчас все в нашем полном распоряжении. Хотим — костер разведем, тут и дрова в наличии имеются, хотим — на матрацах ночевать будем, хоть в летнее время они специально для женщин и детей зарезервированы. А хотим — драгоценными запасами продовольствия, которые в таких вот пещерах на крайний случай всегда запасены, будем коней кормить. Нам все можно, хотя, понятное дело, как положительные герои, перебарщивать мы не стали. Наглость наглостью, но и о благородстве не стоит забывать, а то потом балладу «Как Тиналис-богатырь буянил со товарищи» мне выслушивать не охота.

— А чего вы улеглись? Кто дежурить будет? — ко всеобщей неожиданности, спросил я, когда спутники начали устраиваться на ночлег. — Нет уж, так не положено — разбиваемся на пары, и чтоб до утра не смыкали глаз! Принц с Тыном в первую смену пойдут. Тронгвальд, ты с Алендасом во вторую. Лютик, со мной перед рассветом дежурить будешь. И если я вдруг ночью проснусь и увижу, что кто-то от своей смены косит…

Заканчивать угрозу я не стал — да и какая это угроза? Не станут они от дежурства отлынивать, должны понимать, что мы уже не по цивилизованным землям странствуем. Это в степи нет зверя страшнее тушканчика, а тут вечером дозорных не выставишь — рискуешь утром в желудке снежного волка проснуться. Что касается того, как я смены распределил… Ну и так все понятно — тролли лучше всего вечером соображают, гномы — утром, эльфу вообще все равно; принца наедине с Алендасом оставлять не стоит, еще гадостей каких наговорит; самая сложная смена — последняя, а значит, ее себе взять положено. Вот и вышло то, что вышло. Впрочем, сегодня это скорее перестраховка, чем насущная необходимость — настоящая опасность на самом перевале начнется, а пока мы только поднимаемся…

Как я и думал, ночь прошла без происшествий.

Утром нас всех ждала просто отличная новость — оказывается, всю ночь шел мокрый снег, и дорога, и без того скользкая, покрылась местами подмерзшей кашей, подниматься по которой наши кони особого желания не проявляли. Однако хорошей погоды тут до весны ждать, следовательно, придется с тем что есть смириться. А отличная новость потому, что и до Лютика, и до Алендаса, и даже до Тронгвальда дошло — шутки кончились и бахвалиться да балагурить не стоит. Значит, мне мороки меньше, можно все свое внимание на дороге сосредоточить. Тем более, если верить слухам, еще пару лет назад местами дорога обвалилась. Если ниже уже подлатать успели, то сюда до сих пор дорожные рабочие не добрались. А все потому, что торговцы предпочитают рискнуть и не ждать месяц, пока будут вестись укрепительные работы. Вот когда совсем дорога провалится, улетит караван-другой в пропасть, сразу кто виноват вспомнят… Ну да за вольный град Аму-Тамир можно не переживать — там такие акулы торговли заправляют, что любых качающих права караванщиков успокоят.

Так что любые мелочи надо высматривать, это ведь не ловушки, у Лютика только на злонамеренные западни чутье, а так, прихоти природы на человеческую небрежность помноженные…

Первый полуразрушенный участок дороги уже через несколько верст встретился, да его только слепой не заметит — дорога наполовину в пропасть обвалилась, деревянными подпорами на скорую руку укреплена. Неспроста ведь внизу две разбитые телеги валяются — их и убрать могли, но как предостерегающий знак оставили. Посмотришь на доски раскиданные, кости белые и череп лошадиный — сразу осторожнее станешь. В иных странах значки всякие напридумывали, с кружками да квадратиками, но толку от них мало, люди мимо проезжают, головы не повернув. А вот череп обглоданный, по себе сужу, сразу в глаза бросается.