Некоторые проявления Социальной машины существуют во всех обществах. Если мы сравним человеческое лицо с флагом, приветствие — с салютом, ходьбу — с маршем, одежду — с формой, а ритм человеческой жизни — с расписанием, мы увидим, что индустриальный век повлиял на все.

Действительно, средневековые рыцари выступали под своим собственным флагом, каждый в своих собственных доспехах. Даже меч имел имя и магические свойства. А теперь сравним рыцарский турнир с современной танковой атакой. Хорошо, что у танка есть номер: ведь танки совершенно одинаковы.

Что же такое Социальная машина и как она построена? Мы знаем, что она состоит из людей, но обладает и характеристиками неживого существа. Как же это возможно? Принятие горизонтального метода начинается тогда, когда человек перестает быть собой и создает внутри себя нечто, что останавливает течение времени и не связано с его собственной личностью.

Теперь рассмотрим, как создается Социальная машина. Существует человек. У него есть определенный характер, который располагается в Индивидуальном октанте, называемом ЖИЗНЬ. Но вот в его стране пришли к власти большевики, и ему приходится стать частью идеологического коллектива. Он понимает, что если не будет подчиняться коллективу, ему несдобровать. Теперь его характер разделяется надвое: Индивидуальное Я, находящееся в октанте ЖИЗНЬ, и Социальное Я, находящееся в октанте КОЛЛЕКТИВ.

Рассмотрим следующий пример. Человеку хочется спать до восьми, но расписание на фабрике такое, что ему нужно вставать в семь. И вот он каждый день встает по будильнику в семь и идет на работу. Здесь желание поспать до восьми есть желание Индивидуального Я, в то время как то, что человек каждый день встает в семь, — факт Социального Я.

А есть ли разделение между Индивидуальным Я и Социальным Я, если существует человек, который любит вставать в семь? Все равно такое разделение есть. Отличительной характеристикой Индивидуального Я является то, что оно может меняться с течением времени. Индивидуальное Я обладает способностью к развитию и изменению, и это делает его непредсказуемым, а каждого человека — уникальным, ведь Индивидуальным Я обладают все люди. Человек сегодня может хотеть встать в семь часов, а завтра — в восемь. Фабрика требует, чтобы он вставал в семь всегда, потому что каждый день в восемь включаются Станки.

Почему нас всегда заставляли голосовать единогласно, почему партия не могла позволить, чтобы хотя бы один человек высказался против? Ну казалось бы, с одной стороны 250 миллионов, а с другой один Сахаров. Зачем же писать истерические статьи в газетах? Объяснение одно: крючок, найденный в ящике с миллионом идентичных гвоздей, означает катастрофическую поломку гвоздильного станка. Вот почему диссидент приобретал такие мистические размеры.

Социальная машина состоит из Социальных Я и диктует каждому члену, как себя вести. Если это Социальная машина, созданная на фабрике, она может ограничиться тем, что укажет каждому работнику, какие движения ему делать. Но вместо неживых станков Социальная машина может иметь и другую объединительную субстанцию — идеологию, и тогда она будет командовать уже не физическими движениями людей, а их мыслями. Действительно, человеку можно так же сказать «Голосуй «ЗА»!» или говори: «Дело Ленина живет и побеждает!», как и приказать ему взять деталь из левого ящика, засунуть под пресс и положить в правый ящик.

Итак, характер каждого члена коллектива разделяется на Индивидуальное Я и Социальное Я. Социальное Я управляет поведением члена коллектива в социально значимых ситуациях.

Мы видим, что несмотря на то, что Социальное Я — часть внутреннего мира человека, оно ему не принадлежит и является частью некоего коллективного Я, Социальной машины. Социальное Я, хоть и находится внутри человека, от него не зависит. Сменит фабрика начало работы на шесть утра, будет человек и к шести приходить — от него здесь ничего не зависит.

Между Социальным и Индивидуальным Я происходит борьба, причем в тоталитарном государстве внешние проявления Индивидуального Я могут караться смертью. Действительно, неужели на партсобрании кто-то даст понять, что у него есть память, или станет задавать какой-нибудь вопрос? При просмотре фильма «Кубанские казаки», наверное, никто не вставал и не говорил, что как раз в то время, когда, по фильму, нивы ломились от зерна, был на селе великий голод.

Мы можем представить себе тоталитарное государство как груду яиц, склеенных вместе. Все яичные скорлупки будут представлять собой организационно-идеологическую структуру данного коллектива. Белок в каждом яйце — Социальное Я каждого человека, а все белки — Социальное Я данного коллектива. Структура коллектива создана идеологией совместно с индустриальной технологией. Социальное Я создано членом коллектива для того, чтобы выполнять требования идеологии этого коллектива. Все яичные скорлупки, склеенные между собой, и все яичные белки вместе составляют Социальную машину. Яичные желтки будут символизировать Индивидуальное Я каждого человека. Если в настоящем яйце белок и желток не борются за место, занимаемое ими в скорлупе, а мирно сосуществуют, то внутри каждого члена коллектива идет настоящая борьба между Индивидуальным и Социальным Я, причем это борьба на уничтожение. В условиях же тоталитарного государства это борьба Индивидуального Я за выживание. В идеологическом коллективе иметь Индивидуальное Я опасно для жизни. При этом каждый понимает, что если он полностью утратит свое Индивидуальное Я, его существование станет бессмысленным: он станет живым трупом.

Тоталитарное государство выбрало своей религией идеологию Станка. Станок неодушевлен, и неодушевленными являются его создания. Станок в своих «Адама и Еву» жизнь не вдыхал. Но люди-то все-таки живы, если конечно не обратить их в истинную веру сделанной на Станке пулей. В качестве компромисса, тоталитарное государство предписывает всем гражданам подавлять в себе все аспекты Индивидуальности и заменять их Социальными эквивалентами.

В Китае во время «культурной революции» не употребляли слово «расстрелять»: для этого существовало выражение «подвергнуть суровому контролю». Что и говорить, после расстрела Социальная машина действительно начинала контролировать все без исключения аспекты Индивидуального Я расстрелянного члена коллектива.

В романе Джорджа Оруэлла «1984 год» создание Социальной машины описано неверно: как нечто, что заставляет человека вести себя социально правильным образом. Это большая ошибка. Человека не нужно заставлять читать учебник истории партии. Следует просто расстрелять у него на глазах парочку людей, не прочитавших этот учебник, и он не только выучит весь учебник наизусть, но и убедит себя поверить каждому написанному там слову. «Человек — существо обучаемое, обладающее хорошей памятью и умеющее сделать правильный вывод из наглядной агитации», как мог бы сказать Пол Пот, оставив нескольких кампучийцев живыми.