— Т-т-ты кт-т-то? — прошептала я, ошеломленно разглядывая малютку.

— Меня зовут Альбирео, — безмятежно прощебетал тот. — Я — янтарный дракон, старейшина рода.

Хорошо, что моих сил хватало только на шепот и лязганье зубами. Но про себя я всё-таки рассмеялась. Новорожденный котенок ну никак не походил на старейшину драконьего рода.

— Ой, — вдруг сообразила я, — ты — настоящий янтарник? А что, Горыныч тоже здесь?

— Здесь, здесь, — кивнул кроха, — и ты чуть позже непременно его увидишь. Так ты не возражаешь?

С грохотом упал перевернутый поставец, в котором ничего кроме нескольких тарелок отродясь не хранилось. Я услышала, как Дар негромко выругался сквозь зубы, а Степка гадко захихикал. Стукнула откинутая крышка. О, кажется, уже "теплее".

— А как ты меня греть собираешься? — с некоторым подозрением спросила я.

— Ну, как, как? — удивился малыш. — Я, между прочим, дракон! — и выдохнул вверх узкую струю пламени.

Оторопев, я проследила глазами за кинжально-острой струйкой огня и уставилась на появившееся на потолке аккуратное пятно копоти.

— Мда, впечатляет. Может, я лучше рубашку подожду? — перспектива изобразить запеченного молочного поросенка меня как-то совсем не порадовала.

Дракончик серебристо рассмеялся.

— Веслава, я же всё-таки дракон, а не печка безмозглая. Ну, протяни руку, не бойся.

Точно, мозги по-прежнему пребывали в отключке. Иначе как ещё можно объяснить то, что я послушно протянула малявке дрожащие от слабости и холода пальцы. Ну, вроде как рукой больше, рукой меньше — а у нас не считают, да и вообще уже всё равно.

Однако, вопреки ожиданиям, из пасти огненно-рыжего чуда вырвалось не свирепое пламя, а тонкая струйка не очень горячего воздуха. Моя ладонь сама потянулась к мордочке дракоши.

— Ну, вот, — радостно чирикнул тот, — ты больше не боишься. Прекрасно! — и выдохнул целое облако тепла, заставив меня зажмуриться от удовольствия.

— Спасибо, Альби, — раздался совсем рядом голос Дара, — у тебя просто здорово получается. Но дай-ка, я все же переодену эти лохмотья. Незачем их сушить.

— Хорошо, — пропел дракончик, — но потом я ее ещё погрею. Так твоя жена быстрее пойдет на поправку.

— Молодец, что напомнил, — к моим губам снова прижалось сочащееся кровью запястье. — Ну-ка, Славик, пей.

— М-м-м??

— Не мычи, а пей. Ну нет у меня с собою того зелья, в котором надо кровь разводить. Так что, не привередничай давай.

Всё верно, я наконец-то вспомнила: кровь моей второй половинки — это то самое лекарство, которое может выдернуть меня даже с того света. Ну, если не очень далеко уйду, конечно. Вот что, оказывается, Дар имел в виду, когда сказал "Успел!". Я покорно принялась глотать пахнущую солью и железом жидкость.

Теперь силы возвращались ко мне с каждым новым глотком. Очень скоро я смогла не только сесть (с помощью моего любимого чародея, конечно) и самостоятельно натянуть чистую рубаху, но ещё и строго — правда, пока ещё только шепотом — цыкнуть на потерявшего всякий стыд кота, решившего, что уж ему-то на время моего переодевания вовсе не обязательно отворачиваться. Тактичный Альбирео предупредительно перепорхнул на оконницу и принялся разглядывать берущие за душу пейзажи Дыры.

Бу-бух!! Замок покойного Сивелия затрясся от основания до крыши — даже что-то такое колючее нам на головы посыпалось. Следом за ударом раздался истошный вой, свист и чьи-то торжествующие вопли. Слов я, правда, не разобрала, но голос показался знакомым. Несмотря на шум и крики, никто кроме меня даже и ухом не повел.

— Дар, а там, снаружи, что происходит-то? — робко спросила я.

— А это стая вурдалаков к входу в замок попыталась прорваться, — вместо чародея ответил дракончик, с живым интересом следящий за событиями. Затем малыш плотоядно облизнулся и сам у себя спросил: — Пойти, что ли, тоже нежить погонять?

— Кто-то, между прочим, обещал бедную девочку погреть, — противным голосом сообщил коварный Степка. — На тебя, Альби, вся надежда и осталась: меня эта ушибленная на голову прочь гонит, от мужа ее вообще никакого толку…

От возмущения — или от очередного глотка крови — у меня даже голос прорезался.

— Степа! Я тебя, конечно, очень люблю, но, по-моему, сейчас ты переходишь всё границы! Может, тебе пойти погулять? Вурдалаков опять же погоняешь…

— Вот она, женская благодарность, — мученически закатив глаза, протянул кошак, а затем злорадно прибавил: — Да что с тебя взять, упырица! Кровопийца! Давай, спасай ее после этого!

Ох! Боги Пресветлые! Точно. Как это я могла позабыть? Ужас-то какой!!