Другой объект, который нам удалось посетить, – это нефтепромысел Вунгтау, где на первых морских платформах к тому времени уже началась промышленная добыча нефти. Она важна была не только для вьетнамцев, которые избавлялись в перспективе от необходимости закупать жидкое топливо за границей, но и для нас, поскольку освобождала нас от обременительных поставок 1 млн. т нефтепродуктов для Вьетнама. Но для этого надо было не только добывать нефть, но и организовать ее переработку. Решение же этого вопроса затягивалось. В результате некоторое время нефть, добытую в Вунгтау, продавали за рубеж, а нам приходилось по-прежнему гнать танкеры с нефтепродуктами во Вьетнам.

К этому времени были открыты и другие месторождения нефти на южном и северном шельфах Вьетнама. Свои услуги по их разработке предлагали Япония и даже Индия. Наши строители и нефтедобытчики вели себя как собака на сене: сами были не в состоянии развернуть такие работы, но в то же время косо смотрели и на переговоры вьетнамцев с другими странами.

Значительно более быстрые результаты давало сотрудничество в изготовлении во Вьетнаме швейных и других изделий из давальческого сырья, создании плантаций по выращиванию гевеи, чая, кофе, овощей и фруктов главным образом на юге страны. Но оно считалось не очень престижным и не привлекало к себе необходимого внимания ни вьетнамской, ни особенно советской стороны. Плохо использовались выгодные для нас возможности ремонта советских судов на верфях Хошимина.

Таких вопросов в ходе поездки делегации по стране обнаружилось великое множество.

В заключение состоялась встреча советской делегации с Нгуен Ван Линем, избранным на съезде Генеральным секретарем Коммунистической партии Вьетнама, ветеранами-советниками и основными членами Политбюро. Новый руководитель Вьетнама еще раз подчеркнул, что на съезде нашли выражение коллективная мысль вьетнамских коммунистов, созвучие выводов VI съезда Компартии Вьетнама с XXVII съездом КПСС. Вместе с тем, делясь своими соображениями на будущее, он признал, что доклад и выборы нового состава ЦК, формирование нового руководства – это только начало выработки новой политики и практической работы, направленной на возрождение Вьетнама.

Была высказана просьба о том, чтобы в первом квартале 1987 года принять Нгуен Ван Линя в Советском Союзе.

Не обошлось и без особых просьб, в частности о поставке Вьетнаму значительного количества материальных ресурсов, необходимых для преодоления самой тяжелой полосы экономических трудностей и удовлетворения самых насущных потребностей народного хозяйства.

В целом VI съезд Компартии Вьетнама породил надежду на выход из тяжелого положения, в котором оказалась страна. Это было важно прежде всего для облегчения невыносимого материального положения народа, для политической стабилизации и предотвращения социального взрыва, который мог стать неотвратимым.

Это было важно и для Советского Союза. Стало видно, во имя чего мы ежегодно затрачивали примерно миллиард рублей на помощь Вьетнаму, ввозили товаров туда вдвое больше, чем вывозили.

В таком духе об участии делегации КПСС в работе VI съезда Коммунистической партии Вьетнама мы доложили на Политбюро. Оно одобрило деятельность делегации и поручило советским, государственным и хозяйственным органам внимательно рассмотреть вопросы, связанные с советско-вьетнамским сотрудничеством, повышением эффективности нашей помощи и наших экономических связей.

В течение нескольких последующих месяцев после столь успешно проведенного съезда в деятельности вьетнамского руководства наступила какая-то заминка, не предпринималось никаких заметных шагов по реализации решений съезда. Информация из Вьетнама была очень скупой. Объяснение одно: по-видимому, в руководстве вспыхнула борьба вокруг интерпретации решений съезда между двумя группировками.

Одна из них – традиционно консервативная – продолжала линию Ле Зуана на «строительство социализма» жестко административными методами, через классовую борьбу, форсированную индустриализацию, насаждение социалистических форм ведения хозяйства с помощью государства. Эта часть руководства всячески подчеркивала свою близость к Советскому Союзу, и, я думаю, это делалось совершенно искренне, от души. Они недвусмысленно поддерживали нас в советско-китайском споре, выступали против развития отношений с Западом, а также со странами АСЕАН.

Свои планы большого скачка для Вьетнама они связывали с помощью со стороны Советского Союза и других социалистических стран. Рассуждения были простыми: «Мы в течение долгого ряда лет вели упорную борьбу с империализмом, то есть выполняли свой интернациональный долг. В это время другие страны социалистического лагеря нормально развивались, и теперь Вьетнам, понесший столь большие жертвы во имя общего социалистического дела, вправе рассчитывать не только на морально-политическую поддержку, но и на реальную материальную помощь со стороны других соцстран».

Помощь Советский Союз, конечно, оказывал и не собирался прекращать ее вдруг. Но в то же время мы считали, что в таких масштабах она не может продолжаться бесконечно, что Вьетнаму надо побыстрее вставать на ноги и самостоятельно решать свои задачи. Другие же страны советского блока уже в эти годы открещивались от предоставления помощи Вьетнаму, впрочем, как и другим развивающимся соцстранам, предпочитая иметь с ними нормальные взаимовыгодные отношения.

Такой по сути дела фундаменталистской линии придерживались, по всей видимости, прежний руководитель правительства Фам Ван Донг, новый премьер Фам Хунг и некоторые другие вьетнамские руководители традиционного толка. Впрочем, об этом судить было весьма затруднительно, ибо дискуссии во вьетнамском руководстве велись в весьма специфических для Востока формах, не выносились на публику, а разногласия, о которых заходила речь, не увязывались с конкретными лицами даже в переговорах на высшем уровне.