Шрифт:
Но старуха вдруг заартачилась.
– Я твоим отваром нашоркаюсь, настоя твоего хлебну…
– Не больше ложки, иначе плохо тебе будет.
– Ну и ладно. – Согласилась, покладисто мотнув головой, Копытиха. – Вы же спать идите, пока княжна с лавки не скатилась.
Услышав ее слова, Влада вытянулась, подставляя себя его рукам и скорчила уморительную рожицу, чем развеселила старуху.
– Беги дитятко на ручки. – Со смехом сказала она, глядя на то, как Радогор легко, играючи, вскинул княжну на руки. – Знала, плутовка, на что княжение меняла. Ловкая девка. Так то и трех княжений не жалко.
Уж и птицы отговорили, и лес отшумел, успокаиваясь И вран задремал, сидя рядом с ней на крыльце. А она все не уходила с крыльца, глядя на ночное небо. На звезды и что – то беззвучно шепча. Боль после всех отваров и настоев улеглась. Дышалось легко и на душе было спокойно.
– Радо… ну же, Радо! – Краем уха слышит она голос княжны.
– Руки, Лада, руки…
– Я так тебе вся, без утайки открылась, а ты от меня вон еще сколько всего спрятал. Хорошо, что баня истопилась, а то так бы и жила, не ведая.
– Ладка!
Звенит, щебечет княжна сладким смехом.
– Я ночью проснусь, а твоя рука знаешь где?
– Так ночью спишь, и не знаешь куда она ляжет, эта рука.
– Вот и я спала, и тоже про руку, где она была, не помнила, пока ты не разбудил. Я же, когда просыпаюсь, лежу себе тихохонько и тебя не бужу.
– Руки, Ладка, руки.
Не трудно догадаться ведунье, куда ее дерзкая рука заползает и что она там вытворяет.
Послышались звуки недолгой возни. И сладкий вздох.
Сломала таки парня, девка. Пересилила.
– Радо, Радо…
Шепчет его имя, словно все другие слова перезабыла.
Копытиха улыбнулась.
– Шепчи, шепчи, сорока. Короток бабий век.
Но на утро не повезло Ратимиру.
– Пусть без нас управляются, как знают. – Решила княжна. Сладко щурясь и потягиваясь. – Венец отдала, гривну тоже. Сами большие уже. А я спать буду. И тебя не отпущу. После бани на сон клонит.
– Не ловко, Лада. Я Ратимиру обещал, что утром вернусь.
– Ты обещал, а я нет. Я вообще, Радо, помалкивала. Потому, что знала…
Но что она знала такого, чего Радогор не знал, узнать не удалось. Ухватилась за его руку покрепче и уснула заново сном младенца. А Радогор полежал, терпеливо дожидаясь, когда она уснет крепче, высвободил руку, наскоро умылся, - после бани и так чистый, - и подошел к избе.
– Сладко ли спалось, молодец? – Спросила Копытиха, лукаво глядя на него.
– Еле глаза продрал, матушка. Я же говорю, спится здесь, как у дедки Врана. – Вставать не хочется.
– Ну, так… баня!
Радогор мучительно покраснел и быстро увел разговор в сторону.
– Я вот что хотел спросить, матушка. В какую сторону идти мне, чтобы на ту черную дрягву выйти? Где мне этого волхва искать?
Копытиха задумалась. Думала долго, основательно. С кряхтением. И, наконец, до чего то додумавшись, взбодрилась.
– Не два века жить собралась. Попытаюсь… В лоб не стукнет. Вечером увидим, где он прячется от людей. Тебя в это дело лучше не путать. Колдовство гольное. А как тебя не путать, если тебе это самому надо?
Поморщилась, поковыряла пальцем сначала в одном ухе, а потом и в другом. И решилась.
– Придется путать. Мне самой не обсказать. – И махнула рукой в сторону. – Там болотце есть. Крохотное, но дурное. Чуть ногой ступишь не туда и враз утянет. Ты туда, Радо, не лезь, а найди место посуше и зачерпни воды болотной. Лягуху туда пусти, и пиявку добавь. А вечером, когда месяц выглянет мы с тобой поведьмачим. Поищем того проклятого Упыря.
И улыбнулась во весь рот.
– Ты только поторопись, пока княжна не проснулась. Проснется, обязательно за тобой увяжется. А там леса лешачьи вокруг болота. И кикимора наведывается. Хоть и не живет там, тесно ей, - а проведывать, проведывает. А как не приглядывать, сам, Радогор. посуди. Не приглядишь за добром, из рук вырвут. А то и с руками оторвут.
Она еще говорила, а он уже спешил, удаляясь от избушки, на ходу поправляя перевязь с мечом. А заодно пытаясь угадать, зачем ей понадобилась болотная вода, а тем более лягуха с пиявкой. Когда ручей и ключ рядом.
Путь до болотца оказался не коротким. Это Копытиха рукой махнула скоро, а пришлось шагать да шагать, обходя наваленные кучами деревья и непролазные заросли кустарника и ягодников. В одном не обманула, леса лешачьи! Если бы не увидел прежде, прямо бы в лапы корявые угодил. Стоит среди сухих деревьев, - болото близко, корни мокнут, - не сразу и увидишь. И только по глазам угадать можно.