Но волнения его были преждевременны. Не пробежали и двух сотен шагов, как из проулка на них выбежал бэр. А следом за ним, отстав на десяток – другой шагов, Охлябя, Неждан и Гребенка. И только, когда подбежали ближе, увидели, что на спине Ягодка что-то несет. Грязное и бесформенное. И все в лохмотьях. А через лохмотья проглядывает тело. Женское. И даже не женское. Девушка, совсем подросток. Тонкая, как хворостинка. На лице и теле следы побоев.

– Как прошло? – Торопливо спросил Радогор, окидывая парней беглым, острым взглядом.

 -Как ты и сказал. – Хохотнул Охлябя. – Твой мохнатый приятель умеет убеждать. Но только, Радогор, ее лучше побыстрее спрятать. Зверь твой приметный, по нему догадаются, где искать.

Смур бросил взгляд на девчушку. Юное, довольно миленькое личико. В конопушках – веснянках. Таких полно и у них в городе. И стоило из – за нее было рисковать жизнью воев? Ребята молодые, горячие. Только и ждут, чтобы храбрость показать. Да и жизнью бэра тоже. Копье в умелых руках остановит и самого лютого зверя.

– Может и так, сударь воевода. – Услышал он приглушенный голос Радогора. И с удивлением посмотрел на него. Но тот в ответ уже привычно пожал плечами и виновато улыбнулся. – И вернее всего, ты прав. Но я видел, что не мог не сделать этого и послал Охлябю. И, кроме того, сударь… могу ошибиться я, но вран не ошибся еще не разу.

И улыбнулся, по юношески широко и открыто. И успокаивающе.

– Честь города не пострадает. И если мой вран решил показать мне это, думаю, у него были на то причины. А уж если совсем прижмет, город не может отвечать за безобразия лесного зверя.

Хлопнул бэра ладонью по холке.

– Беги, Ягодка к воинской избе. А ты, друг Охлябя, добудь для полонянки мужское платье. Только поторопись.

Охлябя мотнул головой, по прежнему широко улыбаясь. Приключение явно пришлось ему по душе. Как впрочем и всем остальным.

– Беги заулками. Там меньше глаз. И не в воинскую избу, а в караульную. И пускать туда никого не сметь. Голову отверну, шкуру сдеру и на ворота повешу. – Посоветовал Смур, не забыв заодно и пригрозить для убедительности.

– Я тоже пойду, воевода. Девица в беспамятстве… Ратимир?

– Нет. Радогор. Сегодня без меня у тебя забот хватит. Я на берег, с воеводой. Если только позже? 

Ратимир появился в воинской избе, надеясь найти Радогора там, уже затемно. Один из воев, которому надо было заступать на дежурство в самую поганую стражу, не зря прозванную собачьей, поднял голову и, что – то невразумительно пробормотав, так же неопределенно махнул рукой на двери.

Ратимир вышагнул за порог и нос к носу столкнулся со Смуром, который поднял на него вопросительный взгляд

– Там… - Ответил он на немой вопрос воеводы и указал кивком головы на караульную избу.

Смур кивнул головой и запустил руку в бороду.

– Какого лешего ему надо лезть в это дело?

– Полонянку освободить из неволи, святое дело. Ей детей рожать. А детьми наш язык множится. И сделано с головой. Зверь дикий унес, а со зверя какой спрос?

Ответить на это было не чем. Все так. Но все же, пересемы воеводу донимают.

И Ратимир добавил.

– Воин – волхв. У него свой путь и только он знает, а может и не знает, куда идет и что делает. Боги ведут их.

И с этим не поспоришь.

У караульни, показывая служебное рвение, караульный закрыл им дорогу копьем и строго спросил.

– Кого еще носит в такое время?

Воевода ругнулся в сердцах. Слишком много свалилось на его бедную голову в один день. И еще этот…

– Или глаза заспал?

– Заспал, не заспал, а спросить должен. Радогор так распорядился.

Воевода вовсе опешил, настолько неожиданным показался ему ответ. И снова выругался, длинно и вычурно.

– Ты видал такое, друг Ратимир? Воевода им уже не указ. Им теперь Радогор за воеводу.

Караульный смутился.

– Прости, сударь воевода, если обидел. Дело тайное. Радогор даже своего бэра от греха подальше в лес отправил. А его птица, как на шатер забралась, так и сидит там и по сторонам глядит. Он же сам над девкой той, полонянкой волхвует.

Гнев воеводы понемногу улегся.