– Каких потенциальных сюзников по альянсу, помимо Standard Bank, Вы рассматривали?

– Мы общались с несколькими банками.

– Среди них были Сбербанк и ВТБ?

– На этом этапе мы не рассматривали их в качестве потенциальных кандидатов. Я, как частное лицо, в прошлом году вместе с другими учредителями бизнес-школы «Сколково» взял в Сбербанке кредит на ее строительство. Для этого я заложил часть своих акций.

– Почему Вы не рассматривали альянс с госбанками?

– Госбанк мог бы только поглотить «Тройку» или приобрести как минимум контрольный пакет. Такая модель нас не устроила бы.

– Американский инвестор Джим Роджерс уверен, что не надо никого спасать, надо дать обанкротиться тем, кто стоит на грани краха…

– Это действительно так.

– То есть Вы считаете, что российское правительство не должно было спасать «КИТ Финанс», Связь-банк и других?

– Сложно дать однозначный ответ на этот вопрос. После драки хорошо махать кулаками и строить из себя самых умных. Осенью все были уверены, что их надо было спасать во избежание социальных последствий.

– Вы считаете необходимыми усилия российских властей по поддержке курса рубля внутри коридора?

– С одной стороны, чудес не бывает, при падении цены на нефть рубль не может расти. В этом смысле решение о проведении девальвации было верным. Но с другой стороны, снижение курса национальной валюты не является основной проблемой. Слабая иена, например, позволила Японии построить вторую по размерам экономику в мире. Для России основная беда сейчас – это инфляция.

– Как Вы дальше будете выживать, учитывая то, что кризис еще продлится не один год?

– Нормально. Это не первый кризис, который прошла наша команда. И с каждым разом мы становимся сильнее.

– Вы ведь сейчас работаете на себестоимость…

– Да, но «Тройка Диалог» – это партнерство, и все понимают, что надо зарабатывать ради общей компании.

– В прошлом финансовом году чистая прибыль «Тройки Диалог» составила $10 млн. Сколько планируете получить в этом?

– Рынок абсолютно непредсказуем, и нам трудно прогнозировать. У нас есть целевые ориентиры, которые я бы не хотел пока называть публично. Скажу, что мы надеемся получить прибыль.

– В сентябре Вы полагали, что возможны три сценария дальнейшего развития экономики – саморегулирование, продолжительный хаос и коллапс. Сейчас мир находится в стадии продолжительного хаоса или коллапса?

– В последнее время многие иронизируют, что пока мы не то чтобы не видим свет в конце тоннеля, мы тоннель найти не можем. Сейчас в мире нет механизма принятия решений, который позволил бы скоординированно решать глобальные проблемы. При этом существует масса болевых вопросов. Пока власти не поймут, что прижаты к стенке и стоит острая необходимость выработки механизма решения проблем в мировом масштабе, ситуация продолжит ухудшаться и может действительно наступить экономический коллапс.

– Что должно произойти, чтобы власти поняли, что «прижаты к стенке»?

– В ближайшие год-два нас ждут банкротства нескольких государств среднего размера. Многие заблуждаются, что государство может спасти всех. Нас ждет разочарование в государстве как в собственнике, управляющем активами, которые оно сейчас получает. В первую очередь это касается не столько России, сколько развитых стран, таких как Великобритания и США. Не исключено, что в течение двух лет начнется процесс распада финансовой системы. Только тогда придет понимание, что старая модель устарела и государство не является панацеей от всех бед и спасителем от кризиса.

– Сколько продлится кризис?

– В течение трех-пяти лет, если сегодняшняя ситуация не улучшится.

– Вы уверены, что в течение этих пяти лет у вас не появится желание продать оставшийся пакет «Тройки»?

– Все может быть. Моя ответственность перед партнерами и акционерами сейчас заключается в принятии решений, исходя из текущих реалий глобального экономического кризиса. Сделка со Standard Bank предоставляет нам новые возможности – построить под нашим брендом уникальный финансовый институт, соединяющий в себе не только брокерский бизнес, но и коммерческий банк. Мечтали ли мы об этом? Нет. Считаем ли мы, что в условиях глобального экономического кризиса, подрыва доверия к финансовым институтам это правильно? Однозначно да. Считаю ли я, что это будет вечно? Предсказать будущее невозможно. Мы живем в условиях очень быстро меняющегося мира.