– Кстати, дорогая, – строгим голосом сказала Виктория. – Когда мы были на этой презентации, ну, где всякая мазня в югендстиле, ты ужас как долго говорила с женой художника. Она, конечно, милашка, но зачем же так нагло предавать меня…

– Я? Говорила? – удивилась Инна, пытаясь припомнить то, чего не было. – Может быть, я и беседовала с кем-то, но это просто дань вежливости, я разговаривала со многими, так что у тебя нет абсолютно никаких…

– Я сама знаю, есть у меня причины или нет! – вскрикнула Виктория, беря ее за горло. – Запомни, диктовать условия мне не может никто. И я видела, как ты смотрела на ту брюнетку, не лги мне! Запомни, еще раз увижу такое, и ты будешь сильно наказана. Очень сильно!

– Мне больно, Вика, – прохрипела Инна, чувствуя, что белые и твердые пальцы Виктории впились в шею и затрудняют доступ кислорода. – Отпусти…

– Ты поняла меня? – спросила Виктория, склоняясь над ней. В ее изумрудных глазах светилась ужасная ревность и огонек какого-то безумия. – Ты поняла меня? – Ее хватка стала нарастать, она готова была придушить Инну только из-за своего чересчур буйного воображения.

– Да, милая, – сумела ответить та, – но пожалуйста…

Виктория отпустила Иннину шею, и мгновенно ее лицо, только что перекошенное и злобное, осветила улыбка.

– Будь всегда со мной, – промурлыкала она, прислоняясь к Инне. Та чуть отодвинулась от ее горячего тела, внезапно ставшего противным. – И учти, бросать имею право только я! Только я!

– Конечно, Вика, – ответила Инна, чувствуя, как рука собственницы, украшенная сапфиром, скользит по ее груди. Теперь это прикосновение вызвало у нее омерзение, и Инна почувствовала, как ее охватывает дрожь. Волна страха и отвращения накатила на нее.

– Ты вся дрожишь, детка, – сказала Виктория тихо, начиная ее целовать. – Я знаю, это от возбуждения, от желания!

– Да, – простонала Инна, откидываясь на черную подушку. Виктория права. Инна желала… Она желала избавиться от нее, возможно… Возможно, даже убить. И эта мысль, такая заманчивая и простая, занимала ее сознание все то время, пока Виктория целовала и гладила ее, а потом перешла к более активным действиям.

«Убить Вику, а почему бы и нет?» – думала Инна. В конце концов, опыт у нее уже есть.

Все произошло в начале ноября, когда Виктория с Игорем на несколько дней уехали из страны на какую-то конференцию. В начале второй недели месяца как-то вечером в квартире Инны, которую ей помогла снять Виктория, раздался телефонный звонок. Можно было определить, что это межгород.

Взяв трубку, Инна услышала голос своего брата Алексея. Она регулярно высылала домой крупные суммы, но мама не отвечала, только Алексей, про которого ей было известно, что он заканчивает ПТУ, учась на сварщика, и вроде бы вскоре собирается жениться, писал ей короткие, полные ошибок письма, основной мотив которых сводился к двум вещам – как хорошо тебе в Москве, и нам катастрофически не хватает наличности.

В этот раз все было серьезнее. Инна давно знала, что у мамы проблемы со здоровьем, тем более что курила она нещадно. Теперь же выяснилось, к чему это привело.

– У нее рак легких, – сообщил Алексей. – И надежд никаких, врачи говорят, что ужасно запущенная форма, какие-то метастазы уже проросли в позвоночник и другие органы. Это дело нескольких дней, даже не недели…

– А как же те деньги на лекарства, которые ты постоянно запрашивал? – холодея, спросила Инна.

– Ну, понимаешь, – замялся брат. – Давно стало ясно, что ей ничто не поможет, так зачем же было сотенные изводить на импортные лекарства? Это что мертвому припарка. А у меня девушка, мы свадьбу хотим шикарную закатить…

Спорить, кричать, угрожать брату было бессмысленно. До него все равно не дошло бы. Он потребовал еще денег, говоря спокойным тоном, что на похороны нужна определенная сумма, затем на поминки и на его свадьбу, которую он собирается устроить в начале следующего, 1983 года. И еще на заграничные наркотики, которые помогут матери в последние дни жизни не страдать от ужасных болей.

Не дав Алексею договорить, тем более что переговоры он заказал за счет абонента, Инна коротко сказала:

– Жди, я сегодня же вылетаю, завтра буду у вас.

Она бросилась собирать вещи. Инну ошеломило то, что мама умирает. Ей же нет и шестидесяти… Мысли мелькали в ее голове, когда она методично укладывала в чемодан вещи первой необходимости. Отыскивая черное платье, она услышала, как пронзительно зазвонил телефон. Она не хотела разговаривать с кем бы то ни было. Однако телефон звонил и звонил, пять минут, десять, пятнадцать. Не выдержав, Инна сняла трубку. Она уже поняла, что такой настырной может быть только Виктория. Это действительно оказалась она. Прилетела с конгресса в Исландии, возвратившись на день раньше.