– Волшебные клинки! – оживленно воскликнул Тропилин. – Как мило!

– Разбирайте оружие, господа, – сказала Юля. – Скоро пробьет полночь.

Противники взяли по рапире. Волшебное оружие не перестало светиться, и этот свет придавал всей сцене нечто сюрреалистическое. Да и вообще вся эта дуэль…

Интересно, как бы на это посмотрел Лекант?

Меж тем Эстрелья подбросила вверх платок, и поединок начался. Я вспомнила, как Юля дралась за мое тело с Овидием, и невольно задрожала. Что хорошего в поединках? Только и жди, как один противник насадит другого на рапиру, как жука на булавку! Алариха не убьешь, он бессмертен, значит, погибнет Тропилин… Чем провинился этот человек, чья жизнь может так бесславно оборваться?! Только тем, что повел себя как мужчина и послал понравившейся девушке букет цветов? Черт побери, это бред какой-то!

Я подошла к Юле, наблюдавшей за дуэлью с живейшим интересом.

– Юля, это надо остановить, – прошептала я ведьме. – Нельзя допустить, чтобы Аларих убил Владислава.

– А, – беспечно отмахнулась Юля, – он его и не убьет.

– Мм?

– Это же заколдованные клинки. Я сама заколдовала. Ими невозможно убить. Даже поцарапать. Ах, ты посмотри, какой выпад! Жалко, у меня нет с собой ни фотоаппарата, ни камеры!

– Юля, это неприкрытый цинизм.

– Ничего подобного. Это одна из гендерных парадигм. Самки всегда с волнением наблюдали за тем, как за них бьются самцы. Вот черт! Да этот Тропилин мужик не промах! Как у него работает кисть!

Дуэль становилась все яростнее. Аларих владел рапирой так, что у меня по спине бежали мурашки. Я боялась за Тропилина, хотя Юля и сказала мне, что волшебной рапирой нельзя ни убить, ни ранить. Но и Владислав не сдавался. Он то уходил в защиту, то сам делал блистательные выпады, достойные быть занесенными в учебник по фехтованию. И этот мужчина – из Щедрого?! Где он был все последнее время?

Видимо, об этом же размышляла и Юля. Потому что обняла меня и зашептала на ухо:

– Как ты думаешь, мне согрешить?

– Что ты имеешь в виду?

– Изменить Ромулу. Переспать с этим Тропилиным. Если он занимается любовью хоть вполовину так же хорошо, как фехтует, мне будет очень славненько.

– Развратница.

– Конечно, развратница. Была, есть и буду во веки веков, аминь. Нет, такого мужика упускать нельзя. А Ромул ничего не узнает.

И тут… Аларих сделал какой-то особенно хитрый выпад и легко коснулся кончиком рапиры рубашки Владислава. Лишь коснулся, я видела это очень четко. Укола не было, даже рубашка не порвалась. Но Владислав замер на месте, потом пошатнулся, выронил рапиру (она засверкала как молния) и рухнул на землю.

И больше не шевелился.

Мы все тоже замерли. Первой ожила (если можно так сказать о вампире) Эстрелья. Она подбежала к лежащему мужчине, опустилась на колени и приложила ухо к его груди. А через мгновение поднялась:

– Он мертв.

– Святая Вальпурга! – ахнула Юля. – Как такое могло случиться?! Аларих, дай мне свою рапиру!

Аларих безоговорочно повиновался. Весь лоск слетел с него в момент.

– Я не хотел… – пробормотал он. – Не хотел убивать. Только проучить…

Юля придирчиво осмотрела оружие, поданное Аларихом.

– Нет, с рапирой все нормально. Она не могла ни убить, ни поранить. Здесь что-то другое.

И тут заговорил Константин:

– У Славы было слабое сердце. Видимо, эта дуэль спровоцировала инфаркт.

– О господи! – взялась за голову Юля. – И сделать-то ничего нельзя. Я не смогу его оживить, слишком быстрая была смерть.

– Надо вызвать «скорую», – подал идею Юрий.

Он достал мобильный телефон и набрал номер.

«Скорую» он вызвал человеческую. Поэтому приехала она минут через сорок. Мы к тому времени вытащили тело Тропилина на главную аллею, и у меня в голове вертелась мысль о дежавю – почти так же я возилась с потерявшим сознание Димой.

Машина остановилась. Из нее выпал пьяненький санитар.

– Ну че тут у вас? – спросил он.

– Вот, человеку плохо. Кажется.

Санитар подошел к лежащему Тропилину, пощупал пульс.

– Вот черт! Какое плохо, Митрич, тут у нас мертвяк! Что здесь было, а ну говорите?! Кто его прихлопнул? Счас ментов вызовем!

– Не надо ментов, – гипнотизирующим голосом заговорила Юля. – Отвезем этого человека в больницу и посмотрим, нельзя ли его оживить. Доставайте носилки и шприц с десятью кубиками адреналина.

– Откуда у нас адреналин, ты че, красивая? – вяло огрызнулся санитар. – Нам зарплату три месяца не платили, а ты… адреналин.

Тропилина погрузили в машину. Мы тоже сели. Юрий и Константин остались.

– Надо жене сообщить, – сказал Юрий. – Его же в Семашко повезут.

– В Семашко, – кивнул санитар, захлопывая дверцы.

«Скорая» сорвалась с места. Мы сидели на жестких скамейках, хотя, скорее, не сидели, а тряслись. Тропилин безжизненно лежал на резиновой каталке.

– Я ведь не виноват, правда? – неожиданно спросил Аларих. – Все было честно, по закону – дуэль и дуэль.