— Не знаю.

Некоторое время они сидели молча. Майрон протянул ей руку. Она взяла ее. Он почувствовал, как по его телу пробежала искра.

— Я знаю, почему ты пришла, — сказал Майрон. — И даже почти не удивлен.

— Что-то ведь у нас осталось, правда?

— Не знаю…

— Напрашивается «но».

— Ты прошла через все, что мы пережили вместе — любовь, разрывы, мои травмы, боль, вместе проведенное время, мое желание жениться на тебе…

— Можно я скажу?

— Секунду, я только начал.

— Извини, — улыбнулась Джессика.

— Ты проходишь все эти этапы, и наши жизни как бы переплетаются. И вот в один прекрасный день всему приходит конец. Ты просто берешь топор и рубишь концы. Но две жизни все равно слились. Чувство не ушло.

— Наши жизни сплелись, — сказала она.

— Сплелись, — повторил он. — Звучит высокопарно.

— Но довольно точно.

Он кивнул.

— И что будем делать?

— Ничего. Будем считать это очередным этапом.

— Знаешь, почему я не вышла за тебя замуж?

— Это уже не имеет значения.

— Нет, имеет! И я считаю, что ты должен это знать!

Майрон отпустил ее руку, давая понять, что готов выслушать.

— Большинству людей противен образ жизни их родителей. И они бунтуют. А ты хотел жить точно так же, как они. Ты хотел иметь дом, детей…

— А ты не хотела, — перебил он. — Все это нам обоим отлично известно.

— Не в этом дело. Я тоже могла бы захотеть жить такой жизнью.

— Только не со мной.

— Ты знаешь, что это не так. Я просто не была уверена… — Она наклонила голову. — Ты хотел такую жизнь. Но я не была уверена, что ты хочешь меня больше, чем такую жизнь.

— Большей чепухи я никогда не слышал, — ответил Майрон.

— Быть может. Но именно так я тогда думала.

— Боже мой, оказывается, я недостаточно тебя любил.

Она взглянула на него и покачала головой.

— Так, как ты, меня не любил никто.

Снова помолчали. Майрона подмывало вставить: «А как же Пистон?» — но он сдержался.

— Когда ты выбил колено…

— Хватит об этом. Прошу тебя.

Джессика как будто не слышала.

— Когда ты выбил колено, ты стал совсем другим. Ты работал как сумасшедший, чтобы забыть о травме.

— Ты бы предпочла, чтобы я себя жалел.

— От этого могло бы быть больше толку. Дело в том, что ты так ушел в работу, что мне стало страшно. Ты за все брался с таким остервенением, что буквально душил в объятиях. И неожиданно стал смертельно опасен. Ты не хотел больше ничего терять, и вдруг…

— Как у тебя все складно получается, Джессика! Жаль, не помню, кто в университете читал «Введение в психологию». Сейчас тобой бы точно гордились!

В ответ Джессика только покачала головой.

— Что? — спросил Майрон.

— Ты ведь до сих пор не женат? Не так ли, Майрон?

— Ты тоже не замужем.

— Туш'e. Но скажи, за прошедшие семь лет у тебя был хотя бы один серьезный роман?

— Есть прямо сейчас, — пожал плечами Майрон.

— Правда?

— Что, удивлена?

— Нет, но подумай вот о чем. Вот ты мистер Верность, мистер Долгосрочные Отношения. Почему же ты так долго не мог найти мне замену?

— И ты еще спрашиваешь? — воскликнул Майрон. — А не ты ли отвратила меня ото всех остальных женщин?

— Это можно было бы понять. — Джессика выгнула брови. — Но я так не думаю.

— Тогда я весь внимание. Почему? Почему я еще не счастливый муж?

— Я до сих пор сама пытаюсь это выяснить, — ответила Джессика.

— И не напрягайся. Тебя это больше касается.

Она снова пожала плечами.

Они сидели вдвоем, совсем как в старые времена. К своему удивлению, Майрон чувствовал себя очень комфортно.

— Помнишь мою приятельницу Клэр? — спросил Майрон.

— Она вышла замуж за такого деревянного парня, верно? Мы были у них на свадьбе.

— Его зовут Эрик. — Майрон не хотел вдаваться в подробности, поэтому начал с другого. — Вчера вечером он признался, что у них с Клэр не все ладно. Говорит, что это неизбежно, что со временем чувства притупляются и жизнь идет совсем по-другому. Говорит, что ему не хватает влечения.