Надежда Сергиевна завопила:

– Требую выпустить меня! Сейчас же! Вы все ответите за противозаконные действия! Вас всех уволят!

– Молчи, – шепнула ей испуганно одна из путан. – Не провоцируй ментов, а то хуже будет.

Бунич продолжала кричать, наконец полицейский, завершив телефонный разговор, подошел к «обезьяннику», открыл его и вытащил Надежду Сергиевну за локоть.

– Как вы ведете себя, что вы себе позволяете! – заявила она. Полицейский толкнул ее и сказал:

– Так, тетка, ты оборзела! Хочешь с начальством говорить – ну поговоришь!

Он грубо повел ее в один из кабинетов. Постучав и дождавшись ответа, полицейский открыл дверь и доложил:

– Товарищ подполковник, тут одна из задержанных скандалит, совсем замучила.

– Ну, веди эту скандалистку, мы с ней живо разберемся!

Полицейский пихнул Надежду Сергиевну в кабинет – она увидела перед собой письменный стол, за которым в кресле сидел полный подполковник в расстегнутом кителе. Он попивал кофе, в углу работал старенький телевизор – показывали последние новости: президент Бунич подписывает ряд договоренностей с китайским руководством.

Рядом с подполковником находилась обширных размеров майорша, которая поглощала с тарелки дымящиеся пельмени.

Почесав грудь и зевнув, подполковник сказал:

– Это ты там буянила?

– Не дают спокойно поесть, – заявила майорша, цепляя на зубец алюминиевой вилки разварившийся пельмень. – Ну что тебе надо, скандалистка?

Надежда Сергиевна уселась без приглашения на стул и отчеканила:

– То, как ваши подчиненные ведут себя с задержанными женщинами, просто ужасно! Вы привезли несчастных в отделение только потому, что их… их начальство не уплатило вам некую сумму…

– Не некую, а вполне конкретную, – произнес подполковник. – Вот заплатит ее, и девицы снова выйдут на волю и будут на него работать. А, собственно, ты кто такая? Фамилиё!

– Бунич, – произнесла Надежда Сергиевна.

Подполковник, сняв трубку внутреннего телефона, велел принести конфискованный паспорт задержанной Бунич. Появился один из полицейских, который принес ее документы. Подполковник листал паспорт:

– Ага, Бунич… Надежда Сергиевна! Ты случаем не родственница нашему президенту?

Майорша хохотнула:

– Ну ты даешь, Михасыч! Такая замарашка – и родственница! Да по ней сразу видно – в переходе семечками торгует.

– Я – Надежда Сергиевна Бунич! Мой супруг – президент Герцословакии Гремислав Гремиславович Бунич. Вы это понимаете? У вас будут очень серьезные неприятности, клянусь! Я такого беззакония просто так не оставлю! Подключу к этому министра внутренних дел, министра юстиции и директора КГБ. Они живо наведут у вас порядок! Вы же погрязли в коррупции, позорите честь полицейского мундира!

Подполковник в раздражении швырнул паспорт (его перехватила жирными руками любопытная майорша) и рявкнул:

– Ну ты, Бунич, не строй из себя крутую! Да за такие слова ты у меня еще поплатишься. Жена президента она, видите ли! Если ты жена президента, тогда я – певец Баксов!

– А я – балерина Башмачкова, – отправляя в рот очередной пельмень, прокряхтела майорша.

Подполковник тем временем стращал Надежду Сергиевну:

– Тебя задержали с проститутками – это раз. Ты оказывала сопротивление сотрудникам полиции – это два. Ты пыталась сбежать – это три. Ты оскорбляла полицейских при исполнении – четыре. Ты нанесла представителям органов порядка тяжкие физические увечья – это пять. Ты буянила в отделении и напала на меня и майора Сизовняк – это шесть. Бабур, ты ведь подтвердишь, что она на нас напала?

– Подтвердю! – с готовностью отозвалась майор Бабура. – И ножом угрожала.

– По совокупности потянет на десять лет, – заметил подполковник. – Так что нечего права качать, тебе что, не говорили, что иногда лучше жевать, чем говорить? Всосала?

Надежда Сергиевна не нашлась что ответить. С ней никогда прежде не говорили в подобном тоне. Она, конечно, слышала, что не все полицейские являются честными и добросовестными служаками, знала, что среди них есть хамы и взяточники, но она не представляла себе, что ей самой придется столкнуться с чем-то подобным.

– Всосала, сказал я? – Подполковник поднялся и подошел к Бунич. – А то все вы тут активисты, как это, хакамадовцы, или как вас там, охламонов, называют… В общем, те, которые против власти. Чего о министре кричишь, чего президента Бунича поминаешь? Тебе что, непонятно: единственная власть здесь – это я!

Он вырвал у нее сумочку и бросил майорше.

– Бабура, посмотри, может, там что-то запрещенное. Наркотики, например. А то чует мое сердце, что эта Бунич подозрительная личность.