— А у тебя что?

— Виски. — Брюс сделал большой глоток, по-прежнему холодно взирая на нее.

— Пожалуй, немного прохладного розового вина как раз то, что мне сейчас нужно. Я разгорячилась от быстрой ходьбы.

— А, погода… — Он скривил рот в скучающей полуулыбке. — Излюбленная тема для тех, кто во что бы то ни стало тщится вести светскую беседу.

От его близости у молодой женщины кружилась голова.

— Я не тщусь вести беседу, Брюс. Просто стараюсь быть вежливой.

По счастью, как раз в этот момент к ним подошел официант с картой вин, так что она смогла перевести дух, пока Брюс изучал меню.

— Что ж, кто я такой, чтобы мешать твоим усилиям? Итак, погода. В Техасе все еще жарко или уже начались дожди?

— Не надо.

— Что — не надо?

— Упражняться в остроумии.

— Ты забываешь, что увидеться — это твоя идея. Сгладить углы, чтобы можно было спокойно улыбаться друг другу при случайных встречах.

— А что ты делал эти две недели?

— А разве мы уже покончили с погодой?

Принесли вино, и Маргарет в несколько минут осушила бокал.

Ну и куда девалось хваленое обаяние Брюса Макнота? — подумала она. Теперь, когда все его планы рухнули и жертва сорвалась с крючка, ему даже лень уделить хоть малую толику очарования ненужной более особе?

— Твоя бабушка очень мила с нами, — начала Маргарет, рассеянно поглаживая ножку пустого бокала. — Она познакомила Кэтти с другими детьми, так что теперь девочке есть с кем поиграть. Жаль, что я все никак не могу освоиться.

— Ну и когда мы приступим к сути? — Брюс тоже наклонился вперед, так что лица их сблизились. Маргарет казалось, что воздух между ними потрескивает от невидимых электрических разрядов. — Мне кажется, я вправе спросить, что все-таки ты имела в виду, приглашая меня?

— Я хотела выяснить, почему нам теперь так трудно общаться?

— Неужели тебе не ясно?

Ну вот, она отчасти достигла желаемого. Ей удалось завладеть его вниманием. Но даже сейчас, когда он источал враждебность всеми своими порами, она все равно не могла игнорировать его чары. По сравнению с великолепной мужской агрессией Брюса самоуверенность Макса казалась зазнайством мальчишки-старшеклассника.

— Мы оба взрослые люди. Но даже взрослые иногда совершают ошибки. И я признаю, что ошиблась, отклонив твое предложение…

— Да уж, нужно было быть идиоткой… — Брюс прекрасно понимал, что выглядит раздраженным глупцом, но ничего не мог с собой поделать. Ему хотелось дать себе пинка, но резкие слова уже сорвались с его уст.

Маргарет благодарно кивнула официанту, вновь наполнившему ее бокал, и спросила:

— Ты скучал по мне?

Брюса бросило в жар.

— Сдается, я все-таки предпочитаю разговоры о погоде, — насмешливо произнес он, не без удовольствия отметив, что теперь покраснела его собеседница. — Ну а насчет того, чем я занимался эти две недели, тут ответ прост. — Он перевел дыхание. Его не оставляло неуютное ощущение, что она способна прочесть правду по выражению его лица. — Работал.

— Одна работа и никаких развлечений?

— Что, твой дружок Брюс довольно скучный мальчик? — Похоже, виски уже успело несколько развязать ему язык, но сейчас Брюс был этому только рад. Какого черта он вообще согласился прийти сюда?

— Помнится, не всегда такой уж скучный…

— Как дела у моей бабушки? — резко спросил он.

Официант поставил перед ними восхитительную на вид рыбу, но есть Брюсу решительно не хотелось.

— Прекрасно. Она радуется хорошей погоде и с удовольствием возится в саду, ты же знаешь ее привычки.

— А Кэтти? — Брюс еще пытался перевести беседу в сдержанное светское русло. Ему просто необходимо было сохранять контроль над собой, но с каждой минутой это давалось все труднее. Он невольно поддавался на все провокации соблазнительной чертовки.

— Ну, у Кэтти все замечательно. Ей очень понравилось жить на ранчо. Я ей твержу, что зимой в период ветров там совсем не сладко, но она не верит. Что и говорить, ребенку не место в Нью-Йорке.

Маргарет взялась за вилку и с наслаждением отправила в рот кусочек рыбы. Все силы уходили на то, чтобы сдерживать волнение. Она была вовсе не так не уязвима для сарказма своего собеседника, как давала понять, и радовалась любой секундной передышке.

Ей мучительно хотелось спросить его, зачем он начал обольщать ее там, на ранчо. Была ли она хоть на мгновение желанна ему, или все это было только игрой. Но нет, нельзя раскрываться перед этим человеком. Опустив глаза и нарочито интимно понизив голос, Маргарет вновь пустилась в атаку.

— Глупо, правда? Произносим пустые слова, когда нам так много есть что сказать друг другу.

— Например?

— Например, что за эти две недели я успела забыть, насколько неотразимо ты выглядишь. — Она отложила нож и вилку и посмотрела ему в глаза.