–  Спасибо, Кимэй, - может, отношение Принца к Кимэю все еще оставалось предвзятым, но благодарность была искренней.

–  Лечить - это мой долг.

Хорошо. Выздоровление будет долгим, но транспортировка возможна уже сейчас. Теперь осталось придумать, как сказать Хатиману о том, что его жена случайно напоролась на когти тенгу. А это самое сложное.

Гоэн появился в кабинете Кимиясу, стараясь вести себя, как можно тише. Конечно, хозяин этого кабинета заметил новоприбывшего, даже несмотря на то, что казался поглощенным совещанием со своими командирами. Принц Тенгу переместился в ближайший угол, устроился там и стал изображать ветошь. Этот взгляд, это выражение лица и этот разворот плеч Гоэн слишком хорошо знал, и, когда он видел их у Кимиясу, становилось ясно - не только произошло нечто серьезное, но брат еще и готовится к войне. Он четко раздает приказы: как пойти и как действовать в случае нападения, какую Сейкатсу использовать и что защищать прежде всего. Он отдавал приказ к эвакуации мирных жителей, велел телепортировать свой пищевой гарем, уверился в запасах продовольствия и воды, будто ждал осады. Гоэн слушал все это со своего угла и думал о том, что Кимиясу умеет выигрывать войны: продумывает все до каждой мелочи, а уж свой замок, в случае чего, защитить сумеет лучше, чем кто-либо.

Наконец, все указания были розданы, командиры исчезли один за другим. Кимиясу встал с кресла, потянулся, и только потом обратил свой взор на Гоэна.

–  Сам не понимаю, почему я помогаю тебе, - произнес он.

–  Потому что я - твой брат?
– тенгу поерзал в коконе из своих крыльев. Все же разозленный Кимиясу смотрит так, что кажется - дыру прожжет.

–  Потому что Эхисса в моем замке. И моя ошибка, что я поддался слабости и оставил ее здесь.

–  По-твоему, было бы лучше, если бы несчастный случай с ней произошел у меня в замке?

Кимиясу вздохнул и сел.

–  Ты прав, тогда бы полноценной войны точно не удалось бы избежать. Я и позволил тебе остаться только затем, что здесь я могу за тобой присмотреть. Так что не обольщайся.

–  И никаких родственных чувств?
– Гоэн не был бы самим собой, если бы сейчас оставил язвительный тон. На самом деле так он скрывал свой страх, и Кимиясу знал об этом.

–  Я ненавижу тебя. Что еще ты хочешь от меня услышать? Что ты никчемный брат, от которого всегда больше проблем, чем пользы…

–  Не смей так говорить обо мне!
– засвистел Гоэн.
– Я делаю многое. И стараюсь! Все совершают ошибки!

Будь на месте Кимиясу кто-нибудь другой, Гоэн бы уже бросился на него. Но запрет на нападение на Принца так прочно въелся в их мозги, что никакое сумасшествие не могло его оттуда вытравить.

–  Заткнись, Гоэн. Мне нужно поговорить с Хатиманом, - Кимиясу никогда не слушал ни его истерик, ни него излияний. Это так злило - вот корячишься, изображаешь что-то, а тебя даже оценить по достоинству не могут!
– Мне нужна тишина. Или знаешь… - глаза ину зловеще сверкнули. Как сверкают глаза волка, который загнал свою добычу.
– Я уже нарушил один запрет, нарушу и второй. Выдам тебя Богу Счета Лун. Как думаешь, что он сделает с тобой?

–  Ты ведь шутишь, да?
– от этого заявления Гоэн даже заикаться стал. Потому что Кимиясу такой - пообещает и совершит, и хоть ты что делай.

–  Шучу, - согласился Принц, и от сердца Гоэна отлегло.
– Теперь ты или сидишь тихо и не высовываешься, пока я буду вести беседу с Рихардом, или идешь отсюда прочь.

Гоэн раздумывал недолго. Соображать он умел, а когда ему еще подпалили хвост - так делал это вдвое быстрее. Видеть Хатимана ему не хотелось вовсе. Хотя, была заманчивая перспектива посмотреть, как будет выкручиваться брат… Но вот только после спустит на него, Гоэна, всех собак - так что лучше ретироваться.

–  Он придет сюда?
– осведомился тенгу, поднимаясь на ноги.

–  Сюда? В мой замок? Нет, конечно. Твой третий отряд возьмет саркофаг, поместит туда Эхиссу и передаст Хатиману на нейтральной территории.

Гоэн подумал было устроить истерику, чтобы Кимиясу не смел распоряжаться его отрядом, но понял, что это не только не уместно, но и опасно. Он прикусил губу и кивнул.

–  Тогда договаривайся, а я пойду поговорю с третьим отрядом, если не возражаешь…

–  Иди.

Принц Тенгу еще раз взглянул на брата, удивляясь, каким каменным и безапелляционным он становится, стоит появиться опасности. Это хорошо, что он такой. Потому что Гоэн не воин, скорее псих и политик, что одно и то же, по сути.

Тенгу соврал о том, что пойдет к отряду. Он не воин, как только что говорилось, поэтому нужно было сделать несколько таких ходов, из-за которых большая часть трудов и бессонных ночей Гоэна и Вивиан не пропали бы даром. Кимэй. Ему был нужен Кимэй.

Это плохо, что он еще не определился. Плохо, что колебался. Но тут ничего не поделаешь, придется работать с тем, что есть.

–  Я могу тебя побеспокоить?
– Гоэн мялся в дверях. Заходить в свою комнату, где пол привычно усыпан стеклами, а на кровати лежит окутанная различными медицинскими кей Эхисса, ему оказалось боязно. Сразу напоминало о собственной слабости и несдержанности. А ведь не выйди он из себя, все могло бы оказаться гораздо проще.

–  Да, конечно, - Кимэй сидел за столом и что-то тщательно перетирал. Гоэн по запаху определил некоторые травы, разложенные пучками по столу, а так же вещества.
– Я слышу шум во дворе. Что-то происходит?

Кимэй собрал волосы в пучок. И за неимением каких-либо заколок скрепил его вместо канзаси веточкой вишни. Это смотрелось так забавно…

–  Рихард.

Кимэй вскинул голову, в его глазах полыхала ярким светом надежда, но потом вдруг начала чахнуть и вскоре вовсе потухла, оставив после себя грусть и понимание.