–  Мысли, надо заметить, совершенно не в духе самой газеты. Общее направление там совсем другое. Я бы даже сказал - противоположное, - заметил отец.

–  Что наводит на вполне определенные размышления.

–  Какие же?

–  Видимо, сумма была такова, что даже общее направление не помешало.

–  Или?

–  Никаких «или». Что, я не знаю, какие у них там нравы, в этом самом «Эхе»?

–  Интересно.

–  Нравы весьма простые. Писать только то, что нужно начальству. А нынешнее начальство там считает, что все должно быть по-западному - нужно соблюдать очень простую и четкую технологию написания заметок. И никакой отсебятины.

–  А что считается отсебятиной?

–  Собственные мысли, чувства и соображения. Они не просто никому не нужны, они - преступны. Первый раз за них наказывают, второй - выгоняют с работы. Пишущие люди для нынешнего начальства - полное дерьмо. Так, инструмент.

–  И журналисты это терпят?

–  Абсолютное большинство. Причем с большой охотой. Потому как им платят приличные деньги. Тех, кто не согласен, выкидывают. И берут неиспорченных мальчиков и девочек, и портят почем зря всех подряд - учат технологии, то есть вдалбливают, что писать можно, а что нельзя.

С некоторым недоверием я вспомнил свое прошлое в «Эхе» - неужели это действительно было? Причем достаточно долго?

–  Ребятам объясняют сумму приемов и требуют их неукоснительного исполнения. Например, в материале обязательно должны присутствовать мнения экспертов. Список экспертов прилагается. В материале не должно быть противоположных мнений - чтобы не перегружать заметку и не путать читателя. Не утомлять его. Любой материал должен заканчиваться четким предсказанием: завтра будет то-то. Никаких мук творчества, сомнений и тягостных раздумий.

–  А как же свобода слова?

–  Видимо, это она и есть, просто раньше мы этого не знали. Ладно, черт с ней, с нынешней журналистикой, давай вернемся к товарищу Степаниди. Думается, произнеся проклятия всему менеджерскому сословию, он наехал на кого-то персонально. Так что же это за исчадие ада? Кто сей разрушитель и погубитель любезного отечества?

–  Есть такая простая фамилия Бучма. К тому же еще и Леонид Ильич. И ты его знаешь…

–  По какому же делу он проходил?

–  Коробка из-под ксерокса, - сказал отец.
– Та самая.

–  Погоди-погоди, он что же - нес доллары или выдавал?

–  Отпускал на вес, - засмеялся отец.

–  Да-да… Был там такой… На подхвате. Чего ж ему неймется, голубю?

–  В общем, если верить Степаниди, история такая. Есть крайне солидная и практически безразмерная корпорация, в которой солидная часть акций принадлежит государству. Громадный холдинг со своим банком в придачу. А внутри малоизвестное широкой публике, но очень хорошо знакомое пиндосам…

–  Кому-кому?
– опешил я.

–  Смотрю, ты отстал от жизни, - хмыкнул отец.
– На форумах в Интернете американцы теперь проходят не как америкосы, а как пиндосы. А Америка, соответственно, как Пиндостан.

–  Виноват, исправлюсь, - по-солдатски отрапортовал я.

–  Так вот внутри корпорации есть предприятие «Крокет», которое производит компоненты для ракетных двигателей. Компоненты, без которых ракеты не летают. Этот самый «Крокет» в своем деле фактически монополист. Больше того - мировой монополист. Для всей корпорции он - золотая курица, дойная корова и краеугольный камень, вместе взятые. Вообще, насколько я могу судить, корпорация на самом-то деле такая большая оболочка, скорлупа для «Крокета». Государство вроде бы следит за ним в оба глаза…

–  Почему вроде бы?

–  А потому, что в последнее время, как утверждает наш товарищ Степаниди, там происходят какие-то странные вещи. Вдруг становится известно о тайной сделке между государственным по сути предприятием «Крокет» и малоизвестной зарубежной компанией о совместной деятельности. В этой сделке поражало все. Необъяснимая таинственность. Суммы - сотни миллионов долларов. Намерение создать еще две совместные акционерные компании, одна из которых будет офшорной. Горячая готовность предоставить этим компаниям немыслимые льготы и преференции, которые в мировой практике не известны. А еще согласие на то, чтобы деятельность этих предприятий, имеющая стратегическое значение для государства, регулировалась законодательством другой страны…

–  Видать, поразил руководство «Крокета» неведомый вирус. И, пораженные им, они пошли торговать интересами нашей необъятной родины.

–  Черт его знает, что их там поразило, но по прошествии какого-то времени сведения о парафировании соглашения опровергли. «Крокет» не заключал подобного рода соглашений» - так говорилось в официальном сообщении пресс-службы компании. Было также заявлено, что компания рассматривает возможность «принятия необходимых мер, направленных на защиту ее деловой репутации». Но было уже поздно. Существование соглашений подтвердил президент «Крокета»…