— Ясно. А ноутбук у Олега был с собой?

— Как же! Был. Гостинца для сына не было, а ноутбук был. Такое впечатление, что он ел и спал с ним. Под подушкой хранил…

Интересно, до Крупицына или после Олег поехал к жене, прикидывал Денис. До похода в «Мартинику» он бы не успел точно: в половине первого он уже был у Шуйского, а от дома Жанны до «Мартиники» еще как минимум минут двадцать езды. То есть Жанну с сыном Олег застал бы за столом, а не у телевизора. Но кого он все-таки навестил первым: жену или правозащитника?

Денис не торопился ехать в гостиницу. До футбола время еще было. Он развернул карту города. Если ехать из «Мартиники» в Ясные Воды, то и в Центр правозащитной деятельности, и к Жанне не то чтобы совсем по дороге, но крюки в обоих случаях небольшие. Причем логичнее вначале было заехать именно к Крупицыну, его Центр к «Мартинике» ближе. Но на какую же еще встречу спешил Олег? Вряд ли, сказав Крупицыну, что торопится, он имел в виду жену, да и Жанне он тоже сказал, что спешит, хотя тут он, возможно, просто хотел максимально сократить неприятный обоим разговор. Так или иначе, пять, максимум десять минут у Крупицына плюс две у Жанны, получается всего-навсего семь — двенадцать. То есть остается время на еще одну столь же короткую встречу.

Нельзя сбрасывать со счетов, что и под подъездом Центра, и на стоянке возле Жанниного дома мотоцикл Олега оставался фактически без присмотра, а подрезать сиденье — дело одной минуты. Народ вокруг, если таковой даже там и был, мог вообще ничего не заметить, а если и заметил, как кто-то на мгновение остановился у мотоцикла, так что тут удивительного: хороший мотоцикл.

Но, возможно, из-за Лилии, из-за ее бесконечной уверенности в том, что Жанна люто ненавидела Олега при жизни и получила только выгоды от его смерти, возможно, из-за этого Денис еще и еще раз прокручивал в голове недавний разговор. Причины не любить Олега у Жанны конечно же были. Причины желать ему смерти — те же, что и для нелюбви, дальше все вопрос характера: если она винила во всех своих бедах не себя и не Лилию, значит, смерти желать Олегу могла. Но одно дело желать человеку смерти и совсем другое — его убить. Конечно, Денис был далек от мысли, что Жанна сама потихоньку спустилась во двор, пока Олег на самом деле болтал с сыном, и кухонным ножом перерезала ремень. Но если она соврала, если Олег приехал не спонтанно, сам по себе, а она ему позвонила и назначила встречу? Тогда во дворе уже мог его кто-нибудь ждать. И на роль этого кого-то идеально подходит Кравцов. И в принципе ведь возможен между ними сговор: Жанна получает акции «Сатурна» в наследство, а Кравцов становится директором ЧОПа. И даже поработав год-полтора себе в убыток, только чтобы умаслить всяких малининых, дальше они снова смогут вести нормальный бизнес. И нежелание Жанны вспоминать, во сколько приехал Олег, может быть объяснено так: она выгораживает сообщника — Кравцова.

Вообще-то Денис предпочитал версии, в которых в качестве главных подозреваемых фигурируют женщины, откладывать подальше и рассматривать в последнюю очередь. Даже для откровенного вранья и запутывания следствия у представительниц слабого пола порой находились совершенно иррациональные причины, вплоть до того, что лицо следователя не понравилось. А что-то недосказать, преувеличить или преуменьшить — это вообще в порядке вещей. Но стоит ли в данном случае подчиняться традиции? — размышлял Денис. В связи с перспективой развода у Жанны кроме причин желать Олегу смерти появлялся и повод осуществить желаемое. После развода она наверняка осталась бы ни с чем, на алименты, которые назначил бы суд, не проживешь, а Олег окончательно разбазарил бы «Сатурн», и тогда даже с алиментами могли возникнуть проблемы. То есть налицо мотив для убийства и, очевидно, возможность его совершить.

Версия, конечно, менее красивая, чем общегородской заговор против одного отдельно взятого человека, но, пожалуй, откладывать ее в долгий ящик неправильно. Нужно как минимум проверить алиби Кравцова.

8 июня, середина дня

Трансляция матча Италия — Хорватия начиналась в 14.00. Денис еще успел заехать в магазин за пивом и купить в кафе неподалеку от гостиницы две большие пиццы. Щербак уже ждал. Тоже не с пустыми руками: запасся чебуреками и пивом, конечно. В предвкушении интереснейшего зрелища сыщики стремительно обменялись добытыми сведениями и уселись перед экраном телевизора, с удовольствием поглощая честно заработанный обед. Огласили составы команд.

— Ну, сейчас будет игра! — сказал Николай, потирая руки (то ли от волнения, то ли стряхивая крошки). — Хорваты, слава богу, за ум взялись. Смотри, всех старперов, которые Мексике продули: Шукера, Просинечки, Станича отправили на лавочку.

Но из интереснейшего зрелища им достался только первый удар по мячу. На второй секунде матча скрипнула дверь, и в номер без стука заглянула Лилия. Щербак молниеносно вдавил на пульте кнопку отключения, и экран, всхлипнув, погас, а сам Николай испустил такой вздох, что, как пишут в сказках, земля содрогнулась.

— Они опять звонили, — сказала Лилия. — Напомнили, что завтра вечером истекает данный нам срок. — Испуга в ее голосе не было ни малейшего, наоборот — решимость немедленно браться за дело и довести его до победного конца. — Доедайте и поехали.

— Куда? — не понял Денис.

— Искать прибор. У вас ведь есть план, вы же не собираетесь сидеть здесь сложа руки? А я с вами.

— Не сегодня, — откликнулся Щербак. — Слишком опасно…

— Вчера вы говорили то же самое, — перебила Лилия. — Я не ребенок и не кисейная барышня. Кроме того, я знаю город и людей в этом городе. Вы нашли ноутбук?

— Нет. Зато, возможно, скоро найдем Игоря.

— Где?

Денис не успел остановить напарника. Николай, расстроенный тем, что не удалось посмотреть на любимых итальянцев, совершенно потерял голову и, даже не подумав, к каким последствиям это может привести, ляпнул:

— В СИЗО.

— В СИЗО? — загорелась идеей Лилия. — Замечательно. Я с вами.

Таким образом предприятие и само по себе трудноосуществимое, значительно осложнилось. Денис пытался отговорить Лилию, сперва отшучивался, потом рассердился, но на нее никакие доводы не действовали, она желала участвовать во что бы то ни стало. Когда перебранка разгорелась до неприличия, Щербак улизнул «на рекогносцировку местности». Прошатался он битых два часа и по возвращении застал Дениса расплывшимся в кресле, в изнеможении поддерживающим катящийся по кругу диалог: