— Антонина Михайловна, — обратился к ней Павел. — Вашу дочь никто не убивал. Она покончила с собой.

Лицо женщины побелело:

— Что вы такое говорите? Этого не может быть!

— И все-таки это так, — настаивал Киселев. — Кстати, какие отношения были у нее с мужем?

Крошина вздохнула:

— Нормальные.

— И тем не менее вы его не любили.

Мать погибшей наморщила лоб:

— Какое это имеет значение? Дети выбирают для себя.

— Значит, дочь вам не жаловалась?

Антонина Михайловна развела руками:

— Ни разу.

— А вы ее спрашивали, как дела?

Женщина кивнула:

— Конечно.

— И ни разу ни единого слова?

— Нет.

— Соседка вашей дочери утверждает обратное, — подключилась Лариса. — По ее словам, Женя неоднократно пугала Виталия тем, что покончит с собой, если тот бросит ее.

— Это просто нелепость! — возмущенно ответила Крошина. — Вы не должны слушать всякие глупости. Пожалуйста, отыщите убийцу.

— Какие у нас основания не верить соседке? — спросил Игорь.

— А почему вы не верите мне? Я прекрасно знаю свою дочь! — Щеки женщины пылали. — Она всегда делилась со мной своими невзгодами. Если бы с Виталием у нее зашло так далеко, она обязательно поставила бы меня в известность.

— Может, она не хотела вас огорчать?

Антонина Михайловна удивленно посмотрела на следователя:

— Этим бы дочь меня не огорчила. Девочка знала, как я отношусь к Виталию. Собрался уйти — туда и дорога.

— Женя, наверное, считала иначе.

Женщина раскрыла рот, намереваясь возразить, однако неожиданно согласилась:

— Все может быть. Но кончать с собой она все равно бы не стала. Я знаю это.

— А знали ли вы, что у вашей дочери другой мужчина, некий Рашид? — заметил Павел.

Крошина принялась комкать платок:

— Я, наверное, ослышалась. О ком вы говорите?

— Из показаний соседей явствует, — безапелляционно ответил Игорь, — пока ваш зять пребывал на работе, Женя принимала некоего Рашида.

Мать ударила кулаком по столу:

— Наглая ложь! Я должна встретиться с этими вашими свидетелями и спросить, с какой целью они наговаривают на Женечку.

Мамонтов взял ручку:

— Вот видите, сколько нового вы узнали о дочери. Так что можете нам поверить: здесь чистое самоубийство.

— Нет!

— Антонина Михайловна, — как можно мягче проговорил Павел, — Женя вовсе не была обязана с вами делиться своими дальнейшими планами. Кроме того, я утверждаю со стопроцентной уверенностью: самоубийцы никогда не ставят в известность своих родных. Иначе у них бы ничего не выходило.

Крошина перебила его:

— Она собиралась приехать ко мне.

— Ну и что же?

— Дочь хотела забрать свои старые вещи.

На аргументы женщины никто не обращал внимания.

— Не все тщательно готовятся к самоубийству, — сказал ей Киселев. — Некоторые кончают с собой под влиянием минутной слабости, потом сознавая, что наделали, и пытаясь спастись. Женя, к сожалению, избрала такой способ, когда помочь ей уже никто не мог.

Антонина Михайловна предприняла последнюю попытку:

— Значит, это ваше окончательное решение?

— Да, — твердо ответил Мамонтов.

Она невидящим взглядом обвела кабинет:

— Я не смирюсь с этим.

— Тогда нанимайте адвоката и ищите доказательства для продолжения ведения дела, — посоветовала ей Лариса.

Потерпевшая снова горестно вздохнула и тихо вышла из комнаты.

— Жалко ее до слез, — проговорила Кулакова.

— Жалко, — согласился Игорь, — да только она меня не убедила. Я закрываю дело за отсутствием состава преступления.