В последний раз я пригладила волосы, поправила локоны на шее и огромным усилием воли выбросила из головы Баринского. В этот момент главное было совсем не это. Несколько глубоких вдохов и мои смятенные чувства улеглись где-то в глубинах души. Как только мне удалось кое-как привести в порядок свои растрепанные чувства, в дверь громко и отчетливо постучали. Быстрыми шагами я устремилась в прихожую для того, чтобы встретить долгожданных гостей. Около входных дверей мы со Станиславом оказались практически одновременно.

Он тепло мне улыбнулся, заговорщицки подмигнул и тихо прошептал:

— Отлично выглядите, Эля. Вы готовы?

Я утвердительно кивнула и твердо ответила:

— Да!

Он слабо улыбнулся.

— Тогда с Богом, и еще — не забывайте улыбаться, — прибавил он.

Я мигом натянула на себя ослепительную улыбку, и вовремя. В этот же момент Станислав распахнул настежь дверь. На пороге стоял один джентльмен, облаченный в превосходный костюм темно-синего цвета и черный котелок. Гость был высок и небрежно опирался на элегантную лакированную черную трость с серебряным литым набалдашником. Его пронзительные ястребиные глаза, слишком светлые для брюнета, смотрели буквально сквозь меня или, по крайней мере, это точно раздели до белья. Я неловко поежилась от неприятного чувства, а гость уже сняв свой котелок, изящно поклонился мне. Станислав поприветствовал одного из инвесторов, а тот в свою очередь даже поцеловал мою руку, выразив восхищение столь ослепительной красотой жены господина Перовского.

— Граф Леонид Леонидович Беркутов, компаньон вашего гениального мужа, — отрекомендовался гость.

Весь его дорогой и элегантный вид не вязался с этой скромной квартирой супругов Перовских, и если честно я даже не представляла, как этот напыщенный индюк может вообще находится в гостях дольше положенного времени. В этот момент стало понятно, что это всего лишь вынужденный визит вежливости. В душе вновь зарождалось паническое чувство ужаса, захотелось куда-то бежать без оглядки. Неприятное сосущее чувство потери поселилось где-то под ложечкой и не давало сосредоточиться на госте.

— Прошу в гостиную, господин Беркутов, — как можно вежливее проговорила я, чувствуя, как мои щеки сводит от искусственной улыбки.

В этот момент захотелось вытолкать надменного гостя за дверь и с силой захлопнуть ее перед его носом. Хотя, зря я так, ведь граф Беркутов был довольно привлекательным мужчиной средних лет. Высокий, стройный с атлетической фигурой и загадочной бледностью на лице. В общем, он был настоящим аристократом по всем известным мне канонам. Его бледную кожу оттеняли черные как вороново крыло волосы. Высокий лоб и проницательные глаза говорили о недюжинной силе ума. Его аристократичный орлиный нос придавал некую суровость облику графа Беркутова, и он поразительно оправдывал свою фамилию, да, и внешность его соответствовала хищной птице. Губы были надменно сжаты в тонкую линию. Самыми поразительными в его облике были большие, окаймленные черными длинными ресницами, светло-серые глаза, словно прозрачные воды норвежских фьордов.

— Присаживайтесь, — вежливо предложил Станислав гостю присесть за стол. — Извините, его светлость задерживается или не придет вовсе?

В один миг ослепительная улыбка сошла с лица графа Беркутова, а в серых глазах мелькнуло выражение скорби.

— Случилось несчастье, — тихо прошелестел Леонид Леонидович, и мне миг почудилось, что его голос дрожит от переживаемых эмоций.

Я с удивлением заметила, как вся нарочитая холодность и небрежность моментально слетела с Беркутова, обнажая его истинные чувства. Передо мной сидел обычный человек сильный и слабый одновременно.

— Князя Баринского подстрелили конкуренты и завистники во время поездки в предместье Кракова. Сегодня перед визитом к вам я был у него. Состояние крайне тяжелое. Врачи опасаются, что он не доживет до завтрашнего утра. Лично у меня даже есть конкретные предположения…

Дальше я ничего не слышала, сильный шум в ушах заглушал диалог мужчин. Мое тело безвольно сидело за столом, словно парализованное мне даже было не под силу пошевелить хоть пальцем, дыхание замерло, а я во все глаза уставилась на Беркутова не в силах поверить до конца в то, что услышала. Перед глазами окружающий мир поплыл, словно желе, перемешались все краски. Я удивленно осознала, что депрессия, необъяснимая тоска и грусть были вызваны не тем, что жутко хотелось домой или, что была вынуждена ухаживать за семейством Миллеров. Нет, все постепенно становилось на свои места. Слишком поздно я осознала, что между мной и Дэниэлем протянулась незримая прочная связь, которую никто и ничто не сможет разорвать, словно мы были одним целым.

— Госпожа Перовская, вам дурно? — как сквозь слой ваты до меня доходил обеспокоенный низкий красивый голос графа Беркутова.

Я словно очнулась из глубокого давящего на грудь и сердце сна. Непонимающе я обвела мужчин глазами. Лицо Перовского было укоризненным и извиняющим одновременно.

— Извините, граф, моя жена очень чувствительна к таким событиям. Столь дурное известие расстроило до глубины души и затронуло ее доброе сердце, — пояснил Станислав как можно спокойнее.

— Понимаю, ужасные вести я принес в ваш дом, — согласился граф Беркутов. — А доброе сердце у женщины не порок, а скорее даже — достоинство. У вас жена просто ангел во плоти.

Меж тем я огромным усилием воли пыталась унять внутреннюю дрожь и дикое желание бежать сию же минуту к Баринскому. Сидящий за столом граф Беркутов не понял бы таких вольностей. Так что пришлось практически силком впихивать в себя жаркое и жареную курицу с базиликом.