— Это не могла быть швабра, она слишком легкая. А, может, это был топор или кирка?

— Слишком тупые. И у них толстые края. Какие еще вещи с длинными ручками бывают в доме? Я слышал что-то о цепах, но никогда их не видел. Еще свинцовая дубинка, если достаточно длинная… Кол из забора исключается. Забор весь целый.

— Кусок свинца в старом чулке тоже могли использовать…

— Да… Но, послушай, Питер! Все подходит, даже скалка, если предположить, что…

— Я об этом думал. Если он в это время сидел.

— Тогда это мог быть просто острый камень или пресс-папье, которое я видел на письменном столе.

Кирк не выдержал:

— Ради всего святого! Хватит! Вы такие быстрые Ничего не пропустили? И леди так же хорошо соображает, как и джентльмен.

— Это ее профессия, — сказал Питер, — она пишет детективы.

— Похоже, она и сейчас этим занимается, — ответил инспектор. — Не могу похвастаться, что читаю их часто. А вот миссис Кирк, она почитывает время от времени Эдгара Волласа. Но не думаю, что это может помочь человеку моей профессии. Как-то я читал американский детектив. Что делала там полиция! Не могу сказать, что мне это нравилось. Так, Джо, принеси-ка мне то пресс-папье. Эй! Осторожнее! Ты что, никогда не слышал отпечатках пальцев?

Селлон, испуганно отдернув большую руку от возможного вещественного доказательства, замер в неуклюжей позе, почесывая затылок карандашом. Это был большой румяный деревенский парень, от которого было бы больше пользы на пашне, чем в тонком детективном расследовании. Он двумя пальцами взял злополучное пресс-папье и на вытянутых руках понес его старшему инспектору.

— На нем вы не найдете отпечатков пальцев, — сказал Питер, — У него пористая поверхность. Эдинбургский гранит, если не ошибаюсь.

— И все равно надо быть аккуратнее, — возразил Кирк. — Отпечатки могли сохраниться на нижней поверхности или на этом гладком крае. Макет какого-то здания, да?

— Кажется, Эдинбургская крепость. На нем нет никаких следов крови, волос или чего-то подобного? Минуточку, — он поднес крепость поближе к камину, надел очки, внимательно ее рассмотрел и уверенно заключил: — Ничего.

— Так. Ну, ладно. Эта версия отпадает. Нужно осмотреть кочергу.

— Там вы найдете кучу отпечатков. Бантера, мои, миссис Руддл. И еще, возможно, Пуффетта и Кратчли.

— Черт возьми! — сокрушенно сказал Кирк. — Но, тем не менее, Селлон, ты хоть не прикасайся ни к чему, что хоть как-то похоже на орудие убийства. Если ты наткнешься на одну из тех вещей, которые перечислили их сиятельства, не прикасайся. Кричи мне, я быстренько приду. Понятно?

— Да, сэр.

— Вернемся, — предложил Питер, — к врачебному заключению. Вдруг Ноукс упал и сам разбил голову о ступеньку? Он ведь был уже пожилой человек.

— Шестьдесят пять, милорд. Но здоров, как бык. Да, Джо?

— Это точно, сэр. Еще горы мог свернуть. Сам все время хвастался своим здоровьем. Доктор говорит, он вполне мог бы прожить еще четверть века. Спросите Фрэнка Кратчли. Он-то его лучше знал. Не раз слышал, как Ноукс хвастался. А еще спросите мистера Робертса. Он держит пивную в деревне. Уж он-то точно раз сто слышал.

— Врать можно, что угодно. То, что он хвастался, еще ни о чем не говорит. Все хвастаются. Как хвастается аристократия, спроси у его сиятельства. Но всех нас рано или поздно ждет могила. Нет, падение не было причиной смерти. У него на лбу большой синяк. А смертельная рана — на затылке.

— Правда? — сказал Питер. — Значит, после падения он был еще жив?

— Да, — ответил Кирк, немного недовольный, что Питер угадал, как все происходило, раньше, чем он сказал. — Именно это я и хотел сказать. Но опять же это ничего не доказывает, потому что он умер не сразу. Судя по заключению доктора Крейвена…

— Прочитать этот кусок, сэр?

— Не забивай себе голову, Джо. Все это пустая болтовня. Я сам могу все рассказать его сиятельству без этих твоих «кранов» и «гераней». Что там действительно важно, так это то, что кто-то его ударил и раскроил ему череп, и Ноукс, похоже, упал и потерял сознание. Получил сотрясение мозга, как вы бы это назвали. Через некоторое время он пришел в себя, но ничего не помнил. Не помнил, ни кто его ударил, ни что вообще произошло.

— Он и не мог, — с готовностью подтвердила Харриет, которая в предпоследнем детективе описывал точно такой случай. — После такого сильного удара наступает полная потеря памяти. И он вполне мог самостоятельно встать и некоторое время чувствовать себя довольно сносно.

— Но только, — продолжал Кирк, — у него было не все в порядке с головой. Но, вообще говоря, это правильно, это следует из заключения врача. Он вполне мог еще некоторое время ходить и даже кое-что сделать…