— Я принимаю ваши доказательства. Продолжайте. Что он просит передать?

— Где мой папа? — спросил Этриан.

— Успокойся, Этриан. Выйди и стань у дверей. Предупреди нас, если кто-нибудь появится.

Гонец для своего прибытия избрал очень удачный день. Дом был практически пуст.

Курьер извлек на свет запечатанный пакет.

— Я должен передавать вам этот письма. Читайте. После мы говорить.

Непанта принялась вскрывать конверт. От нетерпения у неё это получалось не сразу. В конце концов она сумела достать письмо.

Оно было написано не рукой Насмешника, но это её нисколько не удивило. Супруг умел писать. Но если он не выводил каждую букву, то плод его каллиграфического искусства не мог никто (включая его самого) прочитать. Если Насмешник хотел, чтобы его поняли, то обращался к кому-нибудь за помощью.

Письма оказались безумными и несуразными. В них с параноидным упорством повторялись утверждения, в которые невозможно было поверить. Послания были сбивчивыми, часто иносказательными и во многом бессвязными.

Насмешник открыто обвинял Браги и Гаруна в заговоре против его жизни. Оказывается, ему приходилось скрываться на среднем востоке у своих друзей. Он хотел, чтобы она тайком выскользнула из Форгреберга и пробралась к нему, прежде чем Браги сделает следующий логический шаг и арестует её и Этриана.

В этом не было никакого смысла. Он никогда не упоминал о том, что на востоке у него есть друзья. И с какой стати Браги и Гарун вдруг решили его убить?

— Вы закончить? — спросил курьер.

Непанта вздрогнула и подняла взгляд на холодное лицо убийцы.

— Да. В чем дело?

— Прошу прощения, госпожа, но мне никто не говорить. Я есть послан доставлять вас к нему. У меня есть со мной два друг. Мы охранять вас во время ваш путь в Тройзу. Мы должны избежать внимание местная власть. Это есть все, что я быть сказан.

— Но…

— Прошу прощения. Вы ехать?

— Да. Конечно. — Она поднялась, изумляясь тому, с какой легкостью приняла решение. Решение столь же безумное, как и письма Насмешника.

— Паковать вещи быстро и немного. Мы ехать верхом очень быстро, на случай враги открыть нас и двинуться в погоню.

— Да. Конечно, конечно.

Именно подобный образ жизни был типичным для Насмешника. Путешествовать в сумерках, действовать в темноте. Всегда передвигаться быстро и налегке. Жизнь и смерть во мраке. Никогда не оглядывайся, потому что в этот миг преследователь сокращает расстояние.

Она выскочила из библиотеки.

— Этриан, упакуй только самое необходимое. Мы едем к твоему отцу. Стоп. Не надо вопросов. Делай, что тебе говорят. И поторопись.

Непанта помчалась собираться, оставив мальчишку в недоумении.

Она складывала вещи, почти не думая о предстоящем путешествии. Все её мысли были заняты решением этой новой головоломки.

— Не отставай, мальчик, — хрипел человек со шрамом. За все недели путешествия Непанта так и не узнала имени курьера. Сегодня он находился в особенно злобном настроении. Однако Непанта его не осуждала. Человек со шрамом ужасно страдал от ран.

Два дня назад на них напали бандиты. Шрам к этому времени уже несколько расслабился, так как Тройза была уже совсем близко. Оба его товарища погибли в схватке.

— Потерпи ещё немного, Этриан, — уговаривала она сына. — Мы почти на месте. На горизонте уже видна серая полоска. С минуту на минуту мы увидим городские стены.

— В Тройзе нет стен, — буркнул Шрам. Это был первый случай, отдаленно напоминающий участие в беседе. — Через три часа мы быть там.

Шрам почти угадал. Прошло три часа и ещё несколько минут, и они уже слезали с седел рядом со зданием, почти таким же импозантным, как дом на Аллее Лиенеке. Встретил их человек необъятной толщины. Казалось, он вовсе не был рад встрече. Между ним и Шрамом возник спор. Шрам оборвал дискуссию, вскочив в седло и ускакав прочь. Толстяк пропыхтел что-то, плюнул и помахал кулаком ему вслед.

— Когда мы его увидим? — спросила Непанта. — Он здесь?

Толстяк помрачнел. Подумав немного, он произнес на вессонском наречье, которым владел даже хуже, чем Шрам:

— Здесь нет. Ушел уже. В Аргон. Вы идти туда тоже, да?

— Ну уж нет, — едва смогла произнести Непанта. — Я не смогу проехать и фута.

— Вы отдыхать, да? Один, два дня. Надо делать много. Найти верный охрана. — Плюнув в ту сторону, где скрылся Шрам, толстяк добавил:

— Не мочь делать простой работа. Терять два человек.