Шрифт:
(Срывает ромашку и обрывает один за другим лепестки.)
Фауст
Ты что, букет Или венок плетешь? Маргарита
Нет, так, пустое. Фауст
Нет, что же ты? Маргарита
Не смейтесь надо мною! (Шепчет.)
Фауст
Что шепчешь ты? Маргарита (вполголоса)
Не любит. Любит. Нет. Фауст
О прелесть ты моя! Маргарита (продолжает)
Не любит. Любит! Не любит. (Обрывая последний лепесток, громко и радостно.)
Любит!Фауст
Любит! Да, мой свет! Гаданье этот узел пусть разрубит! Он любит, любит, вот цветка ответ. Вмести, постигни это торжество! Маргарита
Я вся дрожу. Фауст
Не бойся ничего! Пусть этот взгляд И рук пожатье скажут О необъятном том, Пред чем слова — ничто, О радости, которая нам свяжет Сердца. Да, да, навеки без конца! Конец — необъяснимое понятье, Печать отчаянья, проклятья И гнев творца. Маргарита сжимает ему руки, вырывается и убегает. Фауст не сразу приходит в себя и, овладев собою, идет за нею.
Марта (приближаясь из глубины)
Смеркается. Мефистофель
И нам домой пора. Марта
Я вас не отпустила бы так скоро Со своего двора, Но городок наш страшная дыра, Начнутся разговоры. Здесь у людей другого дела нет, Как наблюдать через заборы, Куда и с кем пошел сосед. А наша пара? Мефистофель
Он юркнул в тьму За нею вслед. Марта
Он благосклонен к ней. Мефистофель
Она — к нему. Так создан свет. Беседка в саду [49]
Маргарита вбегает, прячется за дверь и, прижавши палец к губам, смотрит через щель.
Маргарита
Идет! Фауст (входя)
Ты прячешься, лиса! Постой! (Целует ее.)
Маргарита (обнимая его и возвращая ему поцелуй)
Душою вся твоя, любимый мой! 49
Написано до 1775 года.
Мефистофель стучится.
Фауст (топая ногами)
Кто там? Мефистофель
Свои! Фауст
Свинья! Мефистофель
Пора расстаться. Марта (входя)
Да, правда, сударь, поздно, час ночной. Фауст
Нельзя ли проводить мне вас домой? Маргарита
О нет! Что скажет мать? Фауст
Так мне убраться? Счастливо оставаться! Марта
В добрый час! Маргарита
До скорого свиданья. Фауст и Мефистофель уходят.
Просто диво, Куда он устремляет мысль свою! А я пред ним в смущении стою, Всему поддакиваю торопливо. И все же в толк никак я не возьму, Чем я могла понравиться ему?(Уходит.)
Лесная пещера [50]
Фауст (один)
Пресветлый дух, ты дал мне, дал мне все, О чем просил я. Ты не понапрасну Лицом к лицу явился мне в огне. Ты отдал в пользованье мне природу, Дал силу восхищаться ей. Мой глаз Не гостя дружелюбный взгляд без страсти, — Но я могу до самого нутра Заглядывать в нее, как в сердце друга. Ты предо мной проводишь череду Живых существ и учишь видеть братьев Во всем: в зверях, в кустарнике, в траве. [51] Когда ж бушует буря в темной чаще И, рушась наземь, вековая ель Ломает по пути стволы и сучья И грохоту паденья вторит даль, Подводишь ты меня к лесной пещере, И там, в уединенной тишине, Даешь мне внутрь себя взглянуть, как в книгу, И тайны увидать и тьмы чудес. Я вижу месяц, листья в каплях, сырость На камне скал и на коре дерев, И тени движущихся туч похожи На чудищ первобытной старины. Как ясно мне тогда, что совершенства Мне не дано. В придачу к тяге ввысь, Которая роднит меня с богами, Дан низкий спутник мне. Я без него Не обойдусь, наперекор бесстыдству, С которым обращает он в ничто Мой жребий и твое благословенье. Он показал мне чудо красоты, [52] Зажег во мне и раздувает пламя, И я то жажду встречи, то томлюсь Тоскою по пропавшему желанью. 50
Сцена эта создана в Италии в 1788 году, за исключением нескольких позднее вписанных стихов. На это указывает и классический белый стих вступительного монолога, напоминающий стих «Ифигении в Тавриде» и «Торквато Тассо».
51
…учишь видеть братьев/ Во всем, в зверях, в кустарнике, в траве. — Согласно учению Гердера, которое было очень близко Гете-натурфилософу, «старейшие братья человека — животные».
52
Он показал мне чудо красоты… — Фауст, надо думать, говорит здесь не о Маргарите, а об образе Елены (из сцены «Кухня ведьмы»).
Входит Мефистофель.
Мефистофель
Скажи, какой анахорет! Спасается в лесу под елью! Или спасенья от безделья Повеселее, что ли, нет? Фауст
А у тебя других нет дел, Как докучать мне неотлучно? Мефистофель
Шучу. Я спорить не хотел. Все время препираться скучно. Ты, брат, ворчун и нелюдим. Хоть разорвись ему в угоду, Одно лишь наказанье с ним. Нет от него житья-проходу. Фауст
Еще спасибо говорить, Что ты пристал ко мне, как муха? Мефистофель
О сын земли! Хочу спросить, Что б делал ты без злого духа? Не спас ли я тебя вполне От философского угара? И не благодаря ли мне Ты не сошел с земного шара? Так что ж ты разгонять тоску Засел совой под тенью граба И варишься в своем соку, Питаясь воздухом, как жаба? О, как в тебе еще, заметно, Сидит ученый кабинетный! Фауст
Когда б ты ведал, сколько сил Я черпаю в глуши лесистой, Из зависти одной, нечистый, Ты б эту радость отравил. Мефистофель
Вот неземное наслажденье! Ночь промечтать средь гор, в траве, Как божество, шесть дней творенья Обняв в конечном торжестве! Постигнуть все под небосводом, Со всем сродниться и потом С высот свалиться кувырком — Куда, сказал бы мимоходом, (с презрительным жестом) Но этого простейший стыд Мне выговорить не велит. Фауст
Какая грязь! Мефистофель
Какая грязь! Вся кровь от ярости зажглась: Как твой стыдливый слух тревожит, Едва я прямо назову То, без чего по существу Твоя стыдливость жить не может! Ну что же, лги и лицемерь, Насколько совести хватает, Однако вот о чем теперь: В своей конурке Гретхен тает, Она в тоске, она одна, Она в тебе души не чает, Тобой жива, тобой полна. Ее любовь, как ширь разлива, Без удержу, без берегов, А сам ты присмирел трусливо И руки умывать готов! Чем созерцать, как за опушкой Мерцает хор ночных светил, Ты б приунывшую подружку За жар любви вознаградил! Она в окошко наблюдает, Как тянут тучи без числа, И дни и ночи распевает; «Когда б я ласточкой была!» Она то шутит, то ненастье Туманит детские черты, Ее глаза по большей части Заплаканы до красноты. Фауст
Змея! Змея! Мефистофель (про себя)
Да, вижу я, Что клюнуло, душа моя! Фауст
Сгинь, искуситель окаянный, О ней ни слова, негодяй, И чувственного урагана, Уснувшего, не пробуждай! Мефистофель
А девочку терзает страх, Что ты остыл к ней и в бегах. Фауст
Где б ни был я, в какие бы пределы Ни скрылся я, она со мной слита, И я завидую Христову телу; Его касаются ее уста. Мефистофель
Я вспомнил пастбище средь роз И ланей, символы желанья. Фауст
Прочь, сводник! Мефистофель
Ты меня до слез Смешишь потоком этой брани. Создав мальчишек и девчонок, Сам бог раскрыл глаза с пеленок На этот роковой вопрос. Что ж растерялся ты? Вперед! Тебя свиданье с милой ждет, А не палач, не эшафот! Фауст
Ах, даже к ней упав на грудь И в неге заключив в объятье, Как мне забыть, как зачеркнуть Ее беду, мое проклятье? Скиталец, выродок унылый, Я сею горе и разлад, Как с разрушительною силой Летящий в пропасть водопад. А рядом девочка в лачуге На горном девственном лугу, И словно тишина округи Вся собрана в ее кругу. И, видишь, мне, злодею, мало, Что скалы с места я сдвигал И камни тяжестью обвала В песок и щебень превращал? Еще мне надобно, подонку, Тебе в угоду, палачу, Расстроить светлый мир ребенка! Скорей же к ней, в ее уют! Пусть незаметнее пройдут Мгновенья жалости пугливой, И в пропасть вместе с ней с обрыва Я, оступившись, полечу. Мефистофель
Опять кипит, опять в обиде! Ступай утешь ее, глупец! В смятенье выхода не видя, Ты думаешь, всему конец? Ты был всегда храбрец мужчина, Так что ж ты пятишься назад? Что оробел ты, дурачина, Когда тебе сам черт не брат? Комната Гретхен [53]
Гретхен (одна за прялкой)
Что сталось со мною? Я словно в чаду. Минуты покоя Себе не найду. Чуть он отлучится, Забьюсь, как в петле, И я не жилица На этой земле. В догадках угрюмых Брожу, чуть жива, Сумятица в думах, В огне голова. Что сталось со мною? Я словно в чаду. Минуты покоя Себе не найду. Гляжу, цепенея, Часами в окно. Заботой моею Все заслонено. И вижу я живо Походку его, И стан горделивый, И глаз колдовство. И, слух мой чаруя, Течет его речь, И жар поцелуя Грозит меня сжечь. Что сталось со мною? Я словно в чаду. Минуты покоя Себе не найду. Где духу набраться, Чтоб страх победить, Рвануться, прижаться, Руками обвить? Я б все позабыла С ним наедине, Хотя б это было Погибелью мне. 53
Написано до 1775 года.