– Гм, я хотел бы продемонстрировать несколько карт, — сказал он, — если мне удастся справиться с этим синхронизатором, Ага, вот оно. Итак.

На экране появилось изображение части Африки и средиземноморского региона в пастельных тонах.

– Вы хотели начать с этого? — спросил он у Миштиго.

– Да, кажется, — откликнулся здоровенный веганец, отрываясь от приглушенного разговора с Эллен, которую он завел в угол между шкафом с французской историей и бюстом Вольтера.

В зале стало еще темнее, и Миштиго придвинулся к столу. Он посмотрел на карту, а потом обвел взглядом присутствующих, не глядя ни на кого в отдельности.

– Я хотел бы посетить несколько ключевых мест, которые по той или иной причине имели значение для истории вашего мира, — сказал он. — Начать я думаю с Египта, Греции и Рима. Затем я хотел бы бегло осмотреть Мадрид, Париж и Лондон.

По мере того, как он говорил, карты сменялись, едва поспевая за его словами.

– Потом я хотел бы вернуться к востоку в Берлин, заехать в Брюссель, посетить Санкт-Петербург и Москву, пересечь Атлантику и сделать остановки в Бостоне, Нью-Йорке, округе Колумбия, Чикаго, — к этому времени Лорел уже взмок от усилий, — добраться до Юкатана и опять вернуться на территорию Калифорнии.

– В указанном порядке? — спросил я.

– Хотелось бы, — ответил Корт.

– А чем вам не понравилась Индия и Средний Восток или, к примеру, Дальний Восток? — спросил кто-то. По голосу я узнал Фила. Он вошел уже после того, как притушили лампы.

– Ничем, — сказал Миштиго, — кроме того, что там кругом грязь, песок, жара, и ничего из того, что я ищу.

– А что же вы ищете?

– Сюжет.

– Какого рода сюжет?

– Я пришлю вам экземпляр с моим автографом.

– Благодарю.

– К вашим услугам.

– Когда вы хотели бы отправиться? — спросил я.

– Послезавтра.

– Отлично.

– У меня для вас приготовлены детальные карты отдельных мест. Лорел сказал, что их уже доставили в ваш офис.

– Тоже хорошо.

– Но есть один момент, который вы, возможно, еще не вполне осознали. Я имею в виду то, что все названные вами места расположены на материках. На сегодняшний день мы представляем собой в основном островную культуру, и на то есть веские причины. Во время Трех Дней материкам сильно досталось, и большинство упомянутых мест до сих пор остаются в некотором роде горячими. Но и это не единственный повод считать их небезопасными.

– Я не совсем профан в вашей истории и знаком с правилами радиационной безопасности, — прервал он меня. — И о том, что Прежние Места населены теперь множеством мутантных форм жизни, я тоже знаю. Я осведомлен, но не обеспокоен.

Я пожал плечами в искусственной полутьме.

– Мое дело предупредить.

– Ну хорошо, — он отхлебнул кока-колы. — Включите, пожалуйста, свет, Лорел.

– Сейчас, Шрин.

Экран втянулся в потолок, и Миштиго обратился ко мне:

– Это правда, что у вас есть знакомые мамбо и унганы здесь, в Порт-о-Пренсе?

– Да, а что? — сказал я. — Почему это вас интересует?

Он подошел поближе к моему креслу.

– Как я понимаю, — сказал он непринужденным тоном, — так называемый культ воду или вудун сохранился до наших дней почти в первозданном виде.

– Возможно, — согласился я. — При его зарождении я не присутствовал, так что ничего не могу сказать наверняка.

– Как я понимаю, участники обрядов бывают не слишком рады присутствию посторонних.

– Да, это верно. Но если вы правильно выберете унфор и заявитесь туда с подарками, то они устроят для вас отличное представление.

– Но мне бы очень хотелось стать свидетелем подлинной церемонии. Если бы я появился там с человеком, который для них не посторонний, может, это и удалось бы.

– Зачем вам это нужно? Что это, нездоровое любопытство в отношении варварских обычаев?

– Нет. Я изучаю сравнительное религиоведение.

Я вгляделся в его лицо, но ничего не смог на нем прочитать.

Я давно уже не навещал Маму Джулию, Папу Джо и всех остальных, да и унфор был недалеко, но я не знал, как они отнесутся к тому, что я притащу с собой веганца. Вообще-то они никогда не возражали, если я приводил людей.

– Ну… — начал я.

– Я хочу просто понаблюдать, — сказал Корт. — Я буду держаться в стороне. Они на меня и внимания не обратят.