– Дети в подвале играли в больницу…Одному метаморфу сделали обрезание, – бурчит Капустин и снимает с лица гримирующую накладку. Утирает пот и расстегивает рубаху.

В тупичке стало невыносимо душно. Мы нагрели его своими выстрелами.

– Обрезание? Если бы… – вздыхает Васька, – Тогда бы он ощутил… свою неправоту.

За мутным «стеклом» оно трясет раненой конечностью.

– Что больно, гад?

– Это его задержит? – спрашивает Бинк.

– Не надолго, – честно говорит Зэт.

И правда, из культи метаморфа уже вытягивается новая рука.

– Зря старались, – морщится Васька.

– Не зря, – уточняет майор.

План ясен. Оно будет пытаться достать нас сквозь мембрану. А мы будем отрезать от него по кусочку… Рано или поздно – что-то произойдёт. Или метаморф кончится. Или – наши боезаряды…

– А если с ним поговорить? – робко предлагает Илга.

– Врядли будет толк, – пожимает плечами Дима.

– Угу, – кивает Васька, – Превратиться в таракана его уже фиг убедишь. Кстати, а как разговаривать? Через «стекло» ни хрена не слышно…

– Меня он услышит, – успокаивает Илга и шагает вперёд.

Останавливается и внимательно смотрит на чудище.

Бр-р…

По-моему, с тех пор как его вызволили из «коробочки», метаморф заметно подрос и раздался в ширину. Четыре десятка спецназовцев – весьма калорийная добавка к рациону…

Оно поворачивает голову-котёл и внимательно смотрит на Илгу. Мне становится не по себе. Пальцы сами ложатся на гашетку… А Илга спокойно выдерживает этот взгляд.

Метаморф улыбается и приветливо машет рукой. Исказившиеся черты «лица» опять приобретают вполне людской вид.

– Неужели сработало? – говорит хоббит с надеждой.

– Не совсем, – вздыхает Илга, – Я принесла ему извинения. Объяснила, что мы – не враги.

– Ну и…?

– Он сказал, что простит нас. Потом… Когда пообедает.

Физиономия Бинка каменеет. Илга разводит руками:

– Знаете, он ведь такой не только снаружи… Он и внутри. Большой, капризный ребёнок.

– Да, уж, – соглашается Васька и грозит метаморфу пальцем, – Плохой мальчик! Плохой!

– Озорник, – мрачно выдавливает хоббит.

Долго ждать продолжения нам не приходится.

И пяти минут не истекло, а гигантские пальцы снова касаются мембраны.

– Эй, ты! – орёт Васька, – Переедание вредно для здоровья!

– …для нашего здоровья, – шёпотом добавляет Димыч.

В этот раз васькин плазменник достался Бинку. Он лучше умеет обращаться с оружием. У Васьки и Димыча – станнеры. Хотя против метаморфа – это все равно, что мухобойки.

Мы ждём. Но больше ничего не происходит.

Пальцы-трубы остановились. И ощупывают «стекло». Медленно, основательно…

Странно. Метаморф вовсе не торопится совать руку под наши плазменники.

– Умный… – бормочет Зэт.

«Пальцы» чудища слегка истончаются… И на концах их вырастают тёмные, заострённые конусы. Вершины конусов упираются в мембрану. И мелко подрагивают…

Сперва, я даже не осознаю. Дымчатое «стекло» кажется таким крепким, неприступным… Потом, когда от вибрации начинает ломить скулы, а мебрана берётся тоненькой сеткой трещин – всё становится ясно.

– Ах, сволочь! – бледнеет Дима.

– Хитрая тварь, – почти восхищается Зэт, – Первый раз вижу такого разумного метаморфа.

– Да, – без всякого восхищения кивает Бинк, – Нам сильно повезло.

Илга не издаёт ни звука, только смотрит вперёд. Вероятно, пытается мысленно достучаться до совести «ребёнка»…

А на Ваську нападает что-то вроде ступора. Глаза круглые, рот приоткрытый… Мне жалко друга. Последний бой надо принимать достойно. Я толкаю его локтем, руки заняты плазменником:

– Васёк… Очнись.

Он обращает на меня безумный взгляд:

– Я понял, Лёха! Понял. Если будет очень трудно… И совсем не останется выхода!

Что за бред?

– Китс говорил: «Вы сами поймёте»! И я понял! Именно теперь!

Тут меня осеняет. Единственная мысль пронзает, как молния. ДА-А!!!

– Бинк! Доставай артефакт!

Хоббит растерянно хлопает глазами:

– Извините, ребята… Я вам не сказал. Артефакт не работает. Я уже пробовал. Сразу, как только угодили в ловушку…