Семигуб, «подогретый» женой, тоже проявлял признаки нетерпения и все время ерзал на стуле. Когда сыщик сказал, что все закончил, он воскликнул:

– Как это?!

– Просьбу Аллы Викторовны я выполнил. И мне пора ехать.

– А Валентина с мужем? – опешила Алла. – У них угнали машину...

– Им придется обратиться в милицию, – с напускным сожалением сказал Арсений. – Я потребовался службе безопасности страны.

– Но как она с вами связалась?

– Не могу сказать. Это новый засекреченный вид связи – иридиопочта.

– Это когда чип вставляют прямо в глаз, что ли? – проявил фантазию Семигуб.

– Государственная тайна. В общем, я уезжаю.

– А я? – неожиданно обиделся Семигуб. – Вы обещали и мне тоже одно желание!

«Вот детский сад», – подумал Кудесников, а вслух поинтересовался:

– А что бы вам хотелось у меня спросить? У вас что-то случилось?

– У меня много чего случается, – пожал плечами тот. – Вот щенок у меня пропал недавно. Дорогущий, гад. Я его два месяца ждал, документы выправил, принес домой, а на следующий день мы нашли на кухне опрокинутую миску с водой, а пес как в воду канул...

Слово «кухня» навело Кудесникова на мысль о расчлененном теле, которое кухарка спрятала в грот.

– Боюсь, – сделав скорбную мину, сказал он, – что ваш щенок погиб. Увы. Если вы пойдете в старый грот над рекой, вы найдете его бедное хвостатое тело...

– Я так и знала! – воскликнула Алла, уронив быструю слезу на скатерть. – Такой песка был чудный!

– Нет, подождите-подождите! – закричал Семигуб. – Это не считается! У меня вопрос более важный был. Контракт, понимаете ли, из-под носа увели! Хочу знать, кто против меня играет.

– Минутку, – остановил его Кудесников. Он завел глаза в потолок, нахмурился и сказал: – Кажется, ваш щенок не в гроте. Он в подвале, спрятан под огурцами.

– Какой ужас, – пробормотала Алла. – Кто мог так поступить с бедным животным?!

– Луза, – вспомнил сыщик. – Вам знаком такой человек?

– Лузняков! – Семигуб с такой силой хлопнул ладонями по столу, что кофейные ложечки подпрыгнули и жалобно тренькнули. – Я знаю, на кого он работает!

– Тот, на кого он работает, и есть ваш лютый враг, – с чувством заявил Кудесников, довольный, что все складывается так удачно.

– Еще ты хотел спросить про свой античный сосуд! – шепотом напомнила Алла, словно Арсений мог ее не услышать.

– Это уже будет три желания! – закапризничал Кудесников.

– Но я заплачу, – с жаром сказал Семигуб. – Вы же тут, и ментальной энергии, судя по всему, у вас – завались. Надо же воспользоваться!

«Вот так и живут депутаты, – подумал Арсений. – Пользуются всем, до чего могут дотянуться». Тут же ему в голову пришла светлая мысль, и он воскликнул:

– А античный сосуд украл ваш секретарь!

Муж с женой переглянулись.

– Да не может быть! – возразил Семигуб. – На что он ему сдался? Ведь он в антиквариате ничего не понимает! Он даже продать его не сможет за толковые деньги.

– Кажется, этот парень не собирается его продавать, – сказал Кудесников, пытаясь вспомнить вчерашний подслушанный диалог в деталях. – Ваш сосуд ему сразу понравился.

Тут Арсений вспомнил, как Борис говорил: «Понимаешь, когда я его увидел, то просто... просто потерял дар речи. Он мне безумно понравился! И я ему тоже, можешь ты в это поверить?»

– Вашему сосуду он тоже сразу понравился, – задумчиво добавил он. – Кажется, он отдал его на реставрацию и заплатил за это большие деньги.

Семигуб с женой переглянулись еще раз.

– А... А как с моими делами? – осторожно спросила Алла, глядя на Кудесникова, как на редкую бабочку, готовую упорхнуть у нее из-под носа.

– Да-да! Касательно вашей подруги, которая уехала, не оставив адреса. – Сыщик многозначительно взглянул на нее, и Алла потупилась. – Все складывается великолепно. Она жива и написала вам письмо...

Алла просияла ему навстречу, а потом закрыла глаза рукой.

– Она живет в Севастополе, – продолжал выкладывать все свои козырные карты Арсений. – На улице Ленина.

– Кто такая? – поинтересовался Семигуб, наливая себе новую порцию кофе с молоком.

– Алиса Кукушкина, – выстрелила Алла.

Кудесникова всегда поражала уникальная женская способность врать с лету. Ни секунды на раздумье, ни одного растерянного вздоха. Сразу – раз! Алиса Кукушкина.

– Не знаю такую, – проворчал Семигуб.