Маргарита, как всегда, выглядела импозантно. Лариса невольно подумала, что она гораздо больше походила на мать Анжелики, чем неухоженная Фаина. Ясное дело, Шубину было приятно отираться возле такой потрясающей женщины, которая к тому же слушала все его бредни, раскрыв рот.

– Рассказываешь о жизни на Марсе? Я тебя туда отправлю, – шепотом пообещал Жидков, – если ты будешь тут распускать хвост или строить глазки.

– Я не буду, – трусливо пообещал Шубин.

Пока они выясняли отношения, Лариса допытывалась у Маргариты:

– Может быть, в памяти осталось хоть что-то? Название улицы?

– Э-э-м, – задумалась та и даже приложила пальцы к вискам. – Что-то такое садово-огородное и при этом смешное.

– Как это?

– А-а, тупик! Вот что это было. Тупик. Смешно, правда? Так веселил меня этот тупик. Огурцовый, по-моему.

– Огурцовый тупик? – недоверчиво переспросила Лариса. – Честное слово, это больше похоже на адрес в Цветочном городе из «Приключений Незнайки», чем на столицу нашей родины. Где он мог находиться?

– А! – хлопнула себя по лбу Маргарита. – Не Огурцовый, а Огородный тупик. Вот что! Там всего три или четыре дома было. Такой закуточек – и в нем особнячки. Мы один раз приезжали с мужем в Москву, ну и зашли…

– Да? И как? – полюбопытствовал Жидков. – Фаина сильно обрадовалась?

– О да. Она даже налила нам по чашке чая с вафлями. Помнится, разговор был каким-то неинтересным, и мы быстро ушли.

– Значит, Огородный тупик, – закрепила полученную информацию Лариса. – А номер дома, квартиры?

– Да что вы, Ларочка, разве я вспомню? Нет-нет, цифры – это не мое.

– Да? – съехидничал Жидков. – С деньгами ты управляешься великолепно.

– Я с ними не управляюсь, – обиделась Маргарита и добавила: – Я их контролирую.

За ужином Лариса снова ухитрилась незаметно подсыпать Жидкову снотворное в чай. Теперь она положила в чашку две таблетки, решив посмотреть, что из этого выйдет. Вышло то, что он отправился спать в девять часов вечера. Перед тем как закрыть глаза, он спросил:

– Мы завтра поедем за кофе? И в магазин «Джентльменский набор»? У меня недавно был день рождения…

– Поедем, – с энтузиазмом согласилась Лариса. – А заодно заглянем в Огородный тупик. Поищем соседей Фаины и Макара. Авось они смогут припомнить что-нибудь стоящее.

– Я не хочу в тупик, – засопротивлялся было Жидков. – Я не хочу расследовать убийство дяди. Пусть его расследует кто-нибудь другой.

– Я могу расследовать.

– Зачем? – пробормотал он и тут же отключился.

Действительно, зачем? Какая муха ее укусила? Это все родители виноваты. Это они привили ей стремление повсюду восстанавливать справедливость. В самом деле – милиция полагает, что произошел несчастный случай. Зато вся семья Миколиных стоит на ушах, убежденная в том, что по дому бродит убийца. Но сделать что-нибудь реальное, собрать и проанализировать факты никто из них не в состоянии. Разве тут утерпишь?

Кроме того, у нее есть мотив для того, чтобы вмешаться. Та записка с черепом и костями. Ей угрожали. Такая наглость! В душе Лариса была убеждена, что записка – дело рук Артема. Ей удалось выяснить, что компьютеров в доме – два. Один стоит в кабинете Макара, где нынче заперся его сын, а второй – в комнате мальчишки. Туда, конечно, мог проникнуть кто угодно в то время, пока дети с гувернанткой гуляли по саду, но… Отчего-то она была уверена, что ребенок провернул все сам. Он потрясающий актер и притворщик, стоит только вспомнить проделку в парке аттракционов.

Лариса легла на одеяло рядом со сладко сопящим Жидковым и вздохнула. С некоторых пор это тело натурщика ее почему-то перестало волновать. И потрясающие ресницы, и яркие губы, и широкие плечи, и рельефный живот. Он, конечно, красивый парень, но… Все ее мысли сосредоточились на Уманском. Интересно, а он хоть иногда думает о ней? Что, если сейчас, вот в эту самую минуту, он сидит в кресле и невидящим взором смотрит в окно, вспоминая о том, как они прятались под столом на кухне и он держал ее за руку.

Она была бы страшно разочарована, если бы узнала, что в настоящий момент Уманский целиком занят другой женщиной. Он действительно сидел в кресле и невидящим взором смотрел в окно, когда в дверь тихонько постучали.

– Да-да! – воскликнул он и поднялся на ноги. – Входите.

Дверь начала открываться медленно, словно робкая рука не имела сил довести до конца начатое. Уманский подумал было, что пришла Лариса – поделиться новостями или что-нибудь спросить. По его губам скользнула самодовольная улыбка.