его, повертел, и через минуту мобильник ожил. То же самое он проделал с часами одного из официантов. Когда подошла Аленка, у его столика уже стали собираться люди.

— Ну, вы и ас! — восхитилась она, лопая пирожное, которое московский гость для нее заказал. — Как это у вас получается? А часы с кукушкой починить можете? Вон они висят, над входом, видите?

Сливка сообщил, что может реанимировать, в принципе, любой механизм. Такой вот он талантливый. За час он починил всю технику, имевшуюся в кафе, не приложив к этому никаких видимых усилий. А в ответ на выражение благодарности только смущённо улыбался и качал головой. Зато Аленка цвела и пахла вместо него. Как будто сама приложила к этому руку. Прежде чем вернуться за стойку, она пошепталась со Сливкой и написала ему что-то на салфетке. Наверняка номер телефона. После этого Роман Петрович поднялся со своего места, расплатился и вышел из кафе, громко насвистывая.

Кудесников подхватил сумку и отправился было за ним, но на выходе его остановил женский крик:

— Вы забыли ваши зубы! — К нему подбежала запыхавшаяся официантка и сунула в руку салфетку с челюстью. — И волосы тоже! — добавила она и хо-геля отдать ему парик, но вдруг услышала зычный голос из зала:

— Аленка, где тебя носит? Работать кто будет? Другой голос, тонкий и визгливый, требовал

свою картошку с грибами. Официантка, не долго думая, нахлобучила парик Кудесникову прямо на голову и убежала. Слегка ошалев от провинциальной непосредственности, Арсений постоял две минуты на пороге, снял парик, почесал в затылке и двинулся вслед за Сливкой по тропинке, которая бежала параллельно шоссе.

Его подопечный шел не торопясь, уверенно, было видно, что дорога ему хорошо знакома. «Куда этот тип потопал на ночь глядя? В этом Кукулеве его не знают. Выходит, нет у него в селе зазнобы. В таком месте роман не скроешь от посторонних глаз!»

Через некоторое время расклад стал ясен. У лесной опушки сиротливо стоял небольшой мотель — редкое явление на российских дорогах. Сливка направился прямиком туда. Дождавшись, пока он войдет внутрь, Кудесников позвонил Алику Малахову, который должен был пригнать ему машину в Аркадьев, чтобы Арсений не остался безлошадным. Организовывать слежку, рассчитывая на таксистов, слишком рискованно.

— Смотри на указатели, — велел он Малахову. — Тебе нужен мотель у села Кукулево. Я буду гулять вокруг, по лесочку. У меня тут подопечный решил в мотеле ночь провести.

Перед тем как отключиться, Малахов, естественно, заржал. Название села ему понравилось до чрезвычайности. Через некоторое время он подъехал, заглушил мотор и, пожелав Кудесникову «удачной охоты», отправился на станцию.

Арсений же, уставший от пеших прогулок по сельской местности, мгновенно запрыгнул внутрь и с блаженной улыбкой на лице уселся за руль. Сумка с котом, парик и челюсть отправились на заднее сиденье. Приземлившись, сумка недовольно мяукнула.

— Сейчас, Мерс, сейчас. И не жалуйся! Живешь, как король — повсюду тебя носят, возят, кормят, ласкают…

Он извлек кота из сумки, пристегнул к ошейнику цепочку и отнёс питомца в кусты, чтобы никто не заприметил такую красотищу. Кот долго мучил хозяина, давая ему понять всеми доступными способами, что он не собака и ходить в туалет по первому требованию не собирается. Наконец природа взяла свое, он посидел, задрав хвост, на сухом мху, после чего довольно резво потрусил обратно к автомобилю. После тесной сумки ему захотелось вольно развалиться и, разметав лапы, подремать.

Кудесников пристроил автомобиль недалеко от мотеля — так, чтобы держать под наблюдением главный вход, откинул сиденье и попытался расслабиться. Но выходило это у него плохо, перед глазами стояла сцена в кафе. Ну и странный же тип этот Сливка! То, что видел Кудесников, было не то чтобы подозрительно, но скорее странно. «С одной стороны — ну что в этом особенного? — рассуждал сыщик. — Мужчина чинит технику — значит, в ней разбирается, ничего такого. А с другой стороны — с чего служащий торговой фирмы стал разбираться в аппаратах для приготовления капуччино? Или в тех же мобильниках? Да и жена уверяет, что он отродясь дома своими руками ничего не делал — и вдруг неожиданно начал. Всю технику дома разом починил, незнакомым людям просто так помогает». И зачем он соскочил с поезда? Может быть, у него именно в этом мотеле назначена встреча с дамой? Очень странное место. В конце концов, Сливка не такая важная фигура, чтобы прятаться столь тщательно. Корреспонденты за ним не охотятся, про слежку, организованную супругой, он вряд ли догадывается.

Для собственного успокоения Арсений все же вошел в мотель и узнал все, что его интересовало. Сливка снял номер на первом этаже, находился там один и, кажется, не собирался никуда ехать. Вероятно, он пробудет здесь до утра.

Когда начало темнеть и на небе зажглись первые звезды, Кудесников услышал деликатное поскрёбывание на заднем сиденье. Мерседес просился на волю. Зевнув, сыщик выпустил кота на улицу и сам вышел из машины. На горизонте догорала узкая полоска заката. В густо-синем небе зажигались первые звезды. Кудесников вдыхал свежий воздух вместе с ароматами, которые лёгкий ветер приносил с окрестных полей, и пытался привести мысли в порядок. Никакой девицы в Кукулеве у Сливки, стало быть, нет, заигрывания с официанткой не в счет — так, проверка силы своего обаяния. А истерики его жены детектив вообще не хотел брать в расчет. После многих лет общения с ревнивыми жёнами он пришел к выводу, что женщины любую странность в поведении мужчины склонны объяснять изменой.

Кудесникову пришла в голову интересная мысль, что между внезапно проявившимся техническим гением Сливки и его поездками в Аркадьев должна быть какая-то связь. Но логическому анализу она пока что не поддавалась.

Ночью кот снова попросился на волю, и Арсению, который спал вполглаза, пришлось вылезать из машины и бродить с ним по влажной траве, спотыкаясь и охая. Обычно индифферентный, Мерс то и дело замирал на месте, поворачивал морду в сторону мотеля и неотрывно смотрел на его тёмный силуэт. Кудесников тоже стал присматриваться. Однажды ему показалось даже, что он видит темную фигуру, крадущуюся вдоль стены, но потом решил, что это игра теней, и расслабился.