— Ну что ж, на сегодня достаточно. — Он взглянул на часы.— Господи, ведь уж почти полвторого! — Он расправил усы и слегка поклонился. — Доброй ночи, господа.

Нильс Лесслер кашлянул.

— Минутку. — Он повернулся к жене.— Ты не хочешь показать господину Юнсону то письмо?

— О, конечно, — воскликнула она и достала из сумочки серый конверт. — Вот, прошу вас.

Веспер Юнсон, наморщив лоб, рассматривал конверт. Я заглянул ему через плечо. Адрес был написан карандашом, в уголке краснела пометка «Срочное». Знакомый небрежный почерк. Г-же Мэри Лесслер, у г-жи Денер, Брагевеген, 44, Стокгольм — прочитал я.

— Пришло сегодня вечером, в начале седьмого, — пояснила Мэри Лесслер.

Веспер Юнсон вытащил письмо из конверта, быстро развернул. Почтовая бумага гостиницы «Бельведер», а под жирными синими буквами — теперь они казались мне просто роковыми — все тот же небрежный почерк. Текст был совсем короткий:

Дорогая Мэри!

Я должен во что бы то ни стало с тобой повидаться, речь идет о жизненно важном деле. Мне известно коечто ужасное о смерти Свена и Гильберта. Не можешь ли ты прийди сегодня, в четверг, в 9 вечера к памятнику Карлу XIV Юхану возле Шлюза. Приходи обязательно. Ты единственная, кому я вполне доверяю.

Лео

P.S. Разумеется, ты должна сохранить это в тайне. Смотри, чтоб никто тебя не выследил.

Т.д.

Веспер Юнсон сложил бумагу и спрятал в конверт.

— Что же вы не захватили его с собой в кино, госпожа Денер? — сказал он.— Ведь, во-первых, оно было срочное, а во-вторых, вы наверняка узнали по почерку, что письмо от вашего младшего брата.

— Я понятия не имела, что оно пришло,— упрямо сказала она.— Когда заходил почтальон, я была в ванной, а в довершение всего Хильда умудрилась положить поверх какую-то рекламу. Только вечером, вернувшись домой, я обнаружила, что на имя невестки получено срочное письмо.

— Муж считает, что оно поддельное,— донесся до меня звонкий голос Мэри Лесслер.

Веспер Юнсон хмыкнул.

— Вы не против, если я захвачу его с собой?

— Конечно нет.

Он сунул письмо в карман. А Мэри Лесслер продолжала:

— Не могу понять, каким образом, но автор письма — мой деверь или кто другой — знал, что сегодня вечером я буду здесь.

Веспер Юнсон промолчал.

Наконец мы попрощались и вышли на улицу.

— Письмо на самом деле подделка? — полюбопытствовал я, когда мы устроились на переднем сиденье полицейского автомобиля.

— Безусловно,— ответил он.

— Вы посмотрели, откуда оно отправлено?

Он включил первую скорость, и машина рванула с места.

— Стокгольм, один. Центральный почтамт.

— А то письмо, которое получила Хелен, тоже отправлено оттуда?

Веспер Юнсон кивнул, и некоторое время мы ехали в молчании. Вдруг он захохотал. Я изумленно уставился на него.

— Нет, вы слушайте! — весело сказал он.— Если бы вас с завязанными глазами привели на полигон — мол, стреляй! Вы палите в ту сторону, где вроде бы должна быть мишень, и выбиваете пять из шести — что бы вы тогда сделали?

— По-вашему, я бы разразился таким вот необузданным хохотом, как вы, вот только что?

— Ей-богу, замечательно сблефовал! — удовлетворенно сказал он.

Я ничего не понял и так ему и сказал. Он фыркнул.

— У меня не было ни одного доказательства, что Клара Денер была вчера вечером у Шлюза,— сказал он.— Как говорится, стрельнул совершенно вслепую. Кстати, это вы рассказали, что после обеда она поднялась за братом на второй этаж, и опять-таки вы предположили, что она выпытывала у него содержание письма. Предположение более чем правдоподобное, и более чем правдоподобно, что добряк Нильс выложил письмо брата и дал старшей сестре прочесть его. Зато весьма маловероятно, чтобы Клара Денер спокойно сидела в кино, зная, что Нильс и Лео тем временем обсуждают секреты, связанные со смертью Свена и намеченным визитом в полицию. Я был чуточку скептичен. А потому нанес упреждающий удар — и попал в самое яблочко.

Пустынные улицы деловых кварталов. Редкие ночные прохожие на тротуаре, уличные фонари мерцают сквозь влажную дымку. Мысли в голове будто стайка плотвы в сетях: сплошной хаос без ладу и складу.

Под замешательством царапиной саднило разочарование. Загадочный незнакомец, который так будоражил мою фантазию и на котором я воздвиг целую теорию насчет смерти Свена и Гильберта Лесслера, оказался пустышкой. Выяснение его личности не пролило нового света на эти два убийства.

Неожиданно меня поразила одна несообразность. И я спросил:

— Как ни странно, старушка Таппер признала, что около половины девятого пришел некий визитер, а зачем? Коль скоро она любой ценой хотела утаить от полиции визит Винсента Денера, разве не надежней было бы вообще умолчать об этом?

— Ну не скажите,— ответил Веспер Юнсон.— А вдруг Винсент Денер встретил кого-то на лестнице или оставил в квартире какие-то следы, говорящие о присутствии третьего лица. Откуда старушке Таппер это знать? Но если так, то полиция сразу поймет, что она солгала. Нет, куда надежней поступить иначе: в соответствии с истиной сообщить о визите. Зато она относительно без опаски могла утверждать, что знать не знала визитера, и немножко приврать, описывая его внешность. К примеру, она говорила, что он гораздо старше.