Слева и справа стояли невысокие заборчики, за которыми угадывались уютные садики и каменные дома. Костя не удержался и заглянул в одну открытую калитку. Женя, тоже наплевав на приличия, сунул следом свой нос. К его немалому удивлению дворик был застелен плотной тканью, что придавало ему необычное ощущение уюта. По краям ткани пышно цвели самые разнообразные цветы, кусты и плодовые деревья. Сам дом выглядел тоже странно. В нем не было больших окон снаружи, но он как бы огораживал с трех сторон небольшой внутренний дворик – патио.

– Странное ощущение, - признался профессор, когда они вернулись на улицу.
– Ацтеки часто застилали двор тканью. Но дома из камня были только у очень богатых, и в домах обычно вообще не было окон. Вроде, как и индейский стиль, но опять улучшенный.

– Очень уютно выглядит, - согласился Женя. – Но это же астральная пирамида, а не инферно. Так что здесь все, как было в мечтах ацтеков и даже немного лучше.

Пока они так, переговариваясь, продвигались ускоренным шагом, дома вокруг становились все больше, и наконец, искатели индейских божеств вышли к цели своего визита, которая захватывала воображение, поражая красотой и монументальностью. Они стояли на краю огромного открытого пространства. По левую руку раскинулась огромная площадь, где кипел местный рынок. А прямо перед ними во всей красе предстал ансамбль пирамид Теночтитлана. Женя стоял, не в силах что-либо сказать.

– Хм, - промычал рядом Костик. – Они здесь вроде как больше, чем в реале. А уж об отделке и зданиях храмов я вообще помолчу. Странный они народ эти ацтеки. Там, на рынке наверно все так же без денег торгуют, а море золота используют на украшения.

– Молодцы, - продолжая восхищенно рассматривать храмы, одобрил Женя такой подход. – Используют золото по назначению, а не хранят его в подвалах, как европейцы… - и вспомнив о цейтноте, добавил. – Скорей! Ноги в руки и вперед, мы уже скоро час, как тут болтаемся, а твоим Змеем так и не пахнет.

С этими словами Женя устремился к пирамидам. Завидев на площади неспешно идущего по своим делам, прихрамывающего то ли монаха, то ли жреца, астральный визитер взял курс прямо на него.

– Простите за нахальство, милейший, я не знаю, как к Вам обращаться, но не могли бы Вы подсказать двум заблудившимся туристам, как дозваться до Кецалькоатля? – выпалил он, не обращая на настойчивые одергивания сзади.

Монах-жрец остановился и с легкой улыбкой спросил:

– А Вы действительно хотите видеть Кецалькоатля? – потом всмотрелся внимательно в глаза Жени. Что-то тут было явно не так: от этого взгляда, нескромного туриста обдало таким глубоким холодом вечности, что сразу отбило охоту спрашивать. Но незнакомец снова мягко улыбнулся и сказал. – Да, я вижу: ты не простой оболтус. Проблема в том, что Пернатый не обитает где-то в одном месте, его легче найти из Толлана. Я и сам здесь гость. Но если вы поднимитесь по центральной пирамиде, то он должен откликнуться, если только не спит.

– Спасибо, мы поспешим! – ответил радостно Женька и уже пустился в припрыжку к пирамидам, как их догнала прощальная фраза:

– И передавайте Пернатому брату привет от Тескатлипока! Пусть не обижается!

– Спасибо, передам! – крикнул гость и продолжил бег трусцой.

– Ты хоть соображаешь, кто это был? Трепло! – раздался из-за плеча сбивчивая ругань Костика.

– Ну и кто?

– Конь в пальто! Только этот конь – ты. Можно и поуважительнее обращаться к одному из тех, в честь кого и строят такие пирамиды.

– Это что, был один из богов?

– И еще какой! По легендам, этот дядя был и врагом, и братом Пернатому Змею. А когда они творили мир, Тескатлипока потерял стопу. Он кстати, и свел на нет все усилия Кецалькоатля, когда тот приходил на Землю, и в результате, своими действиями открыл двери целой армии инфернальных богов в пантеон толтеков. Они и в самом деле и братья, и коллеги, и враги друг другу.

– Все как в жизни – ничего не бывает просто. А хорошо, что ты сразу не сказал о своих подозрениях – было бы труднее с ним общаться, знай я всю подноготную.

Путники уже карабкались на пирамиду, и для разговора больше не хватало дыхания. Женя немного опережал Костю – все-таки сказывалась память реала, и того мучила старческая отдышка. Где-то на двух третях подъема Женя почуял что-то неладное. Все вокруг как будто стало прозрачнее или изображение поплыло, словно преломляясь в каких-то флуктуациях воздуха. Он резко остановился и крикнул Косте:

– Стой! – а сам огляделся вокруг.

Перед ним предстала воистину восхитительная картина всего храмового комплекса с несколькими пирамидами, стадионом для игры улама и зданиями дворцов внизу. Вокруг простирался, изрезанный синими лентами каналов и арками мостов, утопающий в зелени и цветах, Теночтитлан, который, казалось, плыл среди озера Тескоко, обрамленного дальними горными вершинами.

Но любоваться этой картиной времени не было. По своему опыту Женя понял, что вершина пирамиды находится уже на втором уровне астрала и Косте грозит серьезная опасность. Его подопечный специалист по индейцам, то ли из упрямства, то ли просто не расслышав, пер сзади, как танк. Женя уже в панике прокричал:

– Остановись, тебе говорят! – и сообразил, что тот и действительно, не слышит, так как со второго уровня на первый не докричишься – хоть все горло порви. Женька рванул назад, но было уже поздно: Костя вдруг влепился в невидимую стену. Оказавшись рядом с напарником по поискам индейских богов, незадачливый проводник облегченно вздохнул. – Слава, уж не знаю, какому богу – здесь защита на дурака стоит. Растворился бы сейчас ты Костик по астралу. И не факт, что я бы успел тебя вытащить.