— Ты что? — удивилась Мира. — Наоборот. На то они и друзья. Без них я вообще бы пропала. Я им не просто должна, я им жизнью обязана.

— Хорошо, — сдался Ресгай. — Я не знаю, как дойти до Саббатея. Живым оттуда никто из простых смертных не возвращался. Но вы… Вам, я надеюсь, повезёт. Говорят, если каменные стражи пропустят, ты увидишь дорогу.

— А что это за каменные стражи? — удивилась Мира. — Я уже не первый раз про них слышу.

— Я не знаю, никогда не видел. Говорят, этих стражей установили Семь Великих много веков тому назад для защиты города для того, чтобы никто из живых или мёртвых не смог проникнуть в него.

— Странно, а что же ты сказал, что если пройти их, откроется путь. Как же так? А ещё я слышала, что любой может просить совета у старейшин, — Мира задумалась.

— А это просто. Перед каменными стражами, что охраняют ущелье, есть огромный гладкий камень. Всякий, кто хочет просить совета, может оставить там дары и записку с вопросом. Через три дня старейшины дадут ответ.

— Ну и дела. Я так поняла, что каменные стражи охраняют вход в ущелье?

— Ну, да.

— Понятно. Что же, давай ложиться отдыхать. Завтра у нас тяжёлый день.

Было поздно. Мира потеплее закуталась в шкурки и улыбнулась. Всё-таки милые глупости Ресгая показались ей тёплыми. Такие моменты внушают веру в жизнь. Третий день привала подошёл к концу. Ресгай и Анри уже встали со своих ручных тапчанов и спокойно ходили. Раны через неделю совсем исчезнут, если будут следовать советам Миры. Ресгая она снабдила собственноручно сваренной мазью и настойкой. Анри такого комплекса лишили, его доктор была всегда под рукой. Использовать свои силы Мира не хотела. Зачем? Она и без того поставила их на ноги. Ну, потеряли три дня, но ведь неизвестно, что их будет ждать впереди.

Был вечер. Мира уже поговорила и попрощалась с Ресгаем. Скоро в путь.

Друзья зябко кутались в плащи. Было очень сыро. Горизонт застилал неприятный мутный кисель. Туман хватал за горло, душил. Белый пар вырывался от дыхания. Одежда стала влажной и совершенно не согревала. Ребята не видели, что впереди, и устали от постоянной картинки. Очень хотелось поесть и согреться. Было совсем невесело.

Знаете, с таким настроением каждый борется по-своему. Кто-то плачет, развивая в себе депрессию, кто-то способствует совершенно сумасшедшим выходам агрессии, кто-то доводит себя до суицида. А кто-то пытается не отчаиваться. Запомните: отчаяние — половина пути к поражению. Всегда боритесь с ним, ибо это один из самых коварных врагов!

— Эх, дорога. Пыль, да ту-у-ман. Холода, тревоги, да степной бурьян… — напетый Винаром куплет получился каким-то жалобным.

— Слушай, спел бы что-то повеселей. Апчхи! — попросила Мира.

— Будь здорова, — ответил Винар. — А чё хочешь? Стол заказов на нашем радио.

— Ну, не знаю. Что-нибудь весёленькое. А то всё так хорошо, что хуже уже некуда, — проныла Мира, шморгая носом.

— Щас! — весело подморгнул Винар. — Минуточку. Кружкой пьёт духи Анри, вот такие вот стихи, — на манер частушек начал напевать он. — Рушит стены головой, в общем, парень заводной. Он табу видал в гробу, прёт в горящую избу, валит скачущую лошадь, и таскает на горбу!

— Я тебе потаскаю, — насупился Анри, хотя стишок ему понравился. Он улыбнулся. Всё-таки оптимизм штука чрезвычайно нужная. Нельзя постоянно ныть и жаловаться. Так ничего не получится. А вот, если верить…

— Он и ночью, он и днём, он с товарищем вдвоём. Иногда бывает нужно, и втроём, и вчетвером. Это всё мужская дружба, ну а девушки потом! — закончил Винар.

— Браво! Апчхи! — захлопала в ладоши Мира. Остальные тоже заулыбались.

— Будь здорова. Ты простудилась, — как-то укоризненно произнесла Мила подруге. Она переживала за неё.

— Апчхи! Ерунда, это сырой воздух, само пройдёт. Вторые сутки в тумане, не люблю такую погоду, — отмахнулась подруга. — Слушайте, что я вспомнила. Доверяйте дамы смело, вы Винару своё тело. Он охранник по природе, или что-то в этом роде.

— О, мне нравится. Вот так и говори, когда симпатичных девушек встречать будешь, — засмеялся Винар. — У меня появился собственный протеже.

— А Аслана что же обделили? — напомнил про друга Анри.

— Не надо, спасибо, — отмахнулся с улыбкой тот.