— Здесь все, кроме вашего бумажника, часов и мобильного телефона, — сообщила сестра. — За них вам придется расписаться.

— Это я и собираюсь сделать.

Я снял больничный халат, и медсестра смущенно отвернулась, пока я переодевался. Когда я потянулся за рубашкой, табличка с моей медицинской картой упала на пол. Я наклонился, чтобы ее поднять, и…

А это еще что?

Среди прочих документов я увидел три фотографии, сделанные «полароидом» и пришпиленные к бланку приема пациента. Кто-то сфотографировал меня на полу в лаборатории, пока я лежал без сознания. Стандартная процедура на случай подачи заявления в страховую компанию. Фотограф снял меня в полный рост с трех разных точек.

На всех я был обнажен, если не считать влажной пленочки нуклеотидов. На моем теле — вертикально от грудной клетки до бедер — отпечатались красные параллельные линии. Я догадался, что это рубцы, оставленные длинными гибкими предметами, которые были прижаты к моей коже с достаточной силой, чтобы…

Вставки корсета.

Мне были знакомы такие отметины, я всегда видел их на теле после переодеваний, когда госпожа Таша развязывала корсет, а я превращался обратно в Ната Левински. Они в скором времени бледнели и проходили менее чем за час. Но если они видны на этих фотографиях, значит…

Кошмар в лаборатории был НАСТОЯЩИМ. Значит, он мне все-таки не померещился. Каким-то образом, безо всяких микропроцессоров, наноткань способна читать мысли человека и изменяться в соответствии с его тайными фантазиями.

А в последний вечер июля Сара планировала облачиться в наноткань на публике…

Я взглянул на запястье — часов не было.

— Который час? — спросил я медсестру. — Нет, какое сегодня число?

Прежде чем она успела ответить, дверь открылась и вошла администратор больницы. Взглянув на ее лицо, я понял, что проблем не избежать.

— Мистер Левински? — кисло осведомилась она.

— Доктор Левински, — поправил я. — У меня три докторских степени по…

— В этом здании обращение «доктор» распространяется только на медицинский персонал. — Голос администраторши напоминал лимонный сок. — Это все ваше, как я полагаю. — Она держала прозрачный пакет с моим бумажником и часами. Если какой-нибудь идиот не вытащил из них батарейку, они должны показывать точное время. Администраторша сунула мне бланк выписки и ручку, я подмахнул бланк и выхватил у нее пакет, развернув его так, чтобы увидеть циферблат с окошком календаря.

Тридцать первое июля.

Сара запланировала надеть нанокостюм сегодня вечером, на банкете у Маккоркиндейла! Я взглянул на время: 17 часов 17 минут. Я должен ее предупредить…

— Где мой мобильник? — спросил я, быстро одеваясь. — В моем лабораторном халате был…

— Этот телефон — собственность компании, — заявила администраторша.

— А я директор научно-исследовательского отдела, поэтому…

— Уже нет, мистер Левински. — Администраторша откровенно наслаждалась ситуацией. — Вы уволены.

— Черта с два! — Я наконец справился с пуговицами рубашки. — Контракт защищает меня от увольнения по формальным причинам. Сперва должен собраться наблюдательный совет…

— Наблюдательный совет единогласно проголосовал за ваше увольнение, начиная с момента, когда вы сняли одежду в помещении лаборатории.

— Они не могли этого сделать! У меня есть право присутствовать на всех дисциплинарных…

— Я всего лишь работаю здесь, мистер Левински… в отличие от вас. — Она ухмыльнулась.

Я ненадолго присел, чтобы надеть носки и туфли.

— А вы не могли бы сказать, кто был председателем наблюдательного совета?

— Наш новый директор отдела кадров, мистер Бартон Риджфилд.

Риджфилд! О, теперь я все понял. Я встал и заправил рубашку в брюки.

— Мне надо позвонить.

Медсестра открыла было рот, но администраторша жестом заставила ее промолчать.

— Телефоны только для персонала. Работающего персонала, а не бывших служащих. В вестибюле есть телефон-автомат…

Я позвонил Саре в лабораторию, но мне ответил кто-то, не потрудившийся представиться. Он знал, кто я, и явно получил указания блокировать меня. Он не сказал, где сейчас Сара, отказался принять для нее сообщение и не дал поговорить с кем-нибудь еще. Единственное, что он соизволил мне сказать — мой допуск отменен. Я сообщил ему, куда он может засунуть мой допуск, и повесил трубку.

Банкет был назначен на восемь. Оставалось менее трех часов, поэтому Сара, вероятнее всего, сейчас дома и одевается. Если мне повезло, то Лорен передала мой приказ об отмене нанопроекта… и Сара появится на банкете в нормальном официальном платье из обычного материала.