Двое последних, прожив не одну сотню лет, погибли совсем недавно: один от загадочной болезни, другой от руки последнего темного брата. С'Шуга, как его звали, боролся с врагами, лишенный амулета. Овладев загадочным колдовством племени мга, он умел оставаться живым даже после смерти тела, умел переселяться в чужие тела, умел поражать людей Черной Луной, жуткой язвой, пожирающей душу и превращающей любого человека в раба.

– Да, - Салакуни поежился.
– Все так и было... Я и С'Шуга были почти одним целым, пока он находился в моем теле. Если бы не Ларимма и Чиптомака, которые не захотели меня просто убить... Почему ты вспомнил об этом? Я и так каждую ночь вижу страшные сны о далекой земле.

– Прости, - Варнеча схватил воина за руку и подтащил к пульту.
– Я что-то задел рукавом, вот здесь, а теперь экран не гаснет и стена не закрывается. Наши последние белые братья были не очень-то разговорчивы, да и мы не любили с ними говорить. Они называли всех чернокожих червями...

– Я знаю, - Салакуни навис над пультом, морща лоб.
– Да, сейчас разберусь. С'Шуга знал об этом колдовстве все, он читал древние книги. Его память осталась со мной, но она как бы... Как бы отдельно от моей. Вот, этот, этот и этот рычажки надо поправить, - воин бесстрашно тыкал толстым пальцем. Возле указанных рычажков загорелись крохотные огоньки.
– Теперь все будет нормально. Но связь с четвертым пунктом нарушена, работают дублирующие модули, через другие храмы. А еще где-то утечка питания, видишь, вот тут мигает красным?

– Огонек мигает, сколько я его помню, - жрец с завистью покосился на грубое, толстогубое и толстоносое лицо воина.
– Да, ты мог бы во всем этом разобраться, может быть, даже что-нибудь починить... Жаль, что для тебя есть другие дела.

– Это точно!
– Салакуни не любил утруждать мозги и радостно улыбнулся.
– Воины готовы? Сколько пойдет со мной?

– Семеро, - Варнеча нажал копку, укрывающую пульт за каменными плитами и виновато развел руками.
– С тех пор, как мы вошли в города, каждый храм нуждается в воинах. А наращивать их число до бесконечности мы не можем, ведь налоги остались прежними.

– Надо увеличить налоги!
– тут же нашелся гигант.

– Пока нельзя. Не забудь, что мы боремся с дикими суевериями, всеми этими богами джунглей и пустынь. Люди должны привыкнуть к двенадцати озерным богам, а уж потом боги станут суровы.

– Не путай меня, - попросил Салакуни.
– Ты сам говорил, что никаких двенадцати богов на самом деле не существует. Как же они тогда могут нас защитить от Джу-Шума и Асулаши?.. Нет, нет, не говори ничего! У меня голова начнет болеть! Семеро... Да нас трое, всего десять. А что, неплохой отряд.

– Кого ты берешь с собой?
– насторожился Варнеча.

– Старика-лэпхо, Чиптомаку, кто-то ведь должен смотреть на наши подвиги со стороны? А еще тут приблудился к нам один воришка, Гольто, худой такой, жалкий. Его Альгерис хотел повесить, да я упросил оставить живым.

– Воришка?..
– Жрец покачал головой.
– Салакуни, я уважаю твою смелость, силу и... И ум. Но хотя бы приглядывай за ним, хорошо?

Воин только улыбнулся и открыл дверь. Ну зачем ему, Салакуни, бояться вора? Да шею свернуть этому задохлику можно двумя пальцами, а украсть у воина нечего, потому что копье он даже во сне держит в руках. Варнеча отправился проводить выступающий отряд. Все уже толкались у вход, семь воинов-храмовников, в одинаковых черных туниках, подпоясанные веревками, на которых висели фляги и мешочки с лепешками, старик Чиптомака, по обыкновению что-то наигрывающий на четырех струнах гуоля, и Гольто. Вор-неудачник чувствовал себя неуютно, катал пальцами ног мелкие камушки и изподлобья косился на близкие джунгли.

"Сбежит," - облегченно подумал Варнеча.
– "Обязательно сбежит. Вот и хорошо."

– Помни, что вы идете только за амулетом, - сказал жрец вслух.
– Не старайся совершить все подвиги за один раз. Если вещь найти не получится, просто возвращайтесь, в Озерной стране много дел.

– Найдем, - пробасил Салакуни, принимая от лэпхо длинное толстое копье с железным наконечником.
– Все, пошли мы.

Варнеча только махнул рукой. Когда на северной окраине огромного болота, отделяющего Озерную страну от великой реки Квилу, из тела Салакуни изгнали и окончательно погубили С'Шугу, куда-то подевался амулет темного брата. Это был последний из даров Нечистого, привезенных Братством из-за Лантика. Совет верховных жрецов решил, что надо обязательно постараться вернуть полезную вещицу.

Отряд, шагая гуськом, втянулся в джунгли. Сразу стало сыро, шелест травы, которую колыхали летящие с озера свежие ветры, сменился криками обезьян и попугаев. Храмовники, всю жизнь проведя на берегах спокойного, заколдованного двенадцатью богами Чамка-Ти, чувствовали себя под сенью деревьев неуютно. Зато Чиптомака, с утра мрачный, наконец немного повеселел и догнал гиганта, быстро перебирая тощими, жилистыми ногами. Старик единственный предпочел отправиться в путь не в длинной тунике, по моде Озерной страны, а в набедренной повязке.

– И-эмма!
– привлек он внимание Салакуни, ударив по струнам.
– Когда я уходил, невеста уже начала беспокоиться. У женщины чуткое сердце, и-эмма, его обмануть труднее, чем саму женщину! Зачем тебе было убегать с собственной свадьбы?

– Надоело тут торчать, - охотно объяснил воин единственному земляку.
– Города, дороги, храмы... Хочется немного отвлечься. Да еще Варнеча хотел назначить меня верховным жрецом в храм шестого бога, старый умер. Ты же знаешь, я этого не люблю.