И в это мгновение меня разбудил громкий выстрел.

Я лежал с закрытыми глазами и думал. Не было никаких сомнений: стреляли из мушкета, это я понял сразу.

Карл этого сделать не мог. Он в Москве.

Все вещи он забрал с собой. Да и вещей-то у него — раз-два и обчелся: как и я, он любит путешествовать налегке.

О мушкете Карл не сказал мне ни слова. Наверно, отдал его Беттине. Или Аделаиде. Даже, скорее, Аделаиде. А та, вместо того, чтобы отвезти раритет антиквару в Зальцбург, решила поупражняться в стрельбе. Может, даже она кого-то и подстрелила. Может, ту же Беттину… С нее станется. Увидела в Беттине соперницу. И пальнула сдуру.

Впрочем, черт их там разберет, кто в кого стрелял!

Мне было не до долгих размышлений: надо было успеть улизнуть из отеля до прибытия полиции. Чем реже представители власти видят мою рожу и мои документы, тем лучше.

Я быстро оделся, побросал вещи в чемодан и, минуя лифт, спустился по лестнице на нулевой этаж. Перед конторкой администратора я круто свернул к двери, ведущей через двор к парковке, бросил чемодан на заднее сиденье чудесного автомобиля без верха и вернулся назад.

Лучезарно улыбнувшись администраторше, я отдал ей ключ и попросил оставить номер за мной. Неотложные дела вынуждают меня срочно выехать в Мюнхен. Свой мюнхенский адрес я сообщу позже: это для тех, кто, возможно, будет обо мне справляться. Милый разговор я завершил щедрыми чаевыми.

В холле сидел усатый черноволосый мужчина, которого я прежде встречал за завтраком на открытой веранде, одет он был не как праздный турист или отдыхающий, а как государственный служащий. Мужчина посмотрел на меня сонными глазами, словно глядел сквозь меня, рассеянно похлопал пушистыми ресницами и вернулся к чтению газеты, которую держал, кажется, верх ногами.

Помимо мужчины в холле находилась женщина с серым, очень не красивым лицом, которая посмотрела на меня чрезвычайно внимательно.

Но, в общем, все было спокойно, и, как это ни странно, ничто не говорило о том, что несколько минут назад в отеле прогремел выстрел.

Тем не менее, это никак не повлияло на мое решение как можно быстрее покинуть отель.

Я заехал в прокатную контору и обменял музейный кабриолет на "Ягуар" с автоматической коробкой передач. Пока ехал в проклятом авто без верха, промок до нитки. Дождь лил как из ведра.

Если подхвачу простуду — Карлу не жить, решил я.

За клаксон, который я отвинтил и на день рождения подарил Карлу, с меня содрали двести евро.

Через несколько часов я въехал в Вену, подобравшись к ней с юго-западной стороны. Сверившись со своим местонахождением по карте, я спустя минут двадцать подкатил к Марияхильферштрассе, потом свернул налево и, покружив по переулкам, остановился у входа в отель "Князь Меттерних".

Отель был второразрядный, но с хорошей репутацией и знаменитым на всю Вену коктейль-баром. И главное — я это знал — там всегда были свободные номера.

Администратору я протянул паспорт на имя Пола Ковальски, канадца с польскими корнями.

Единственное окно маленького номера выходило в мрачный двор-колодец, в который не проникал ни один луч света.

Кондиционера не было. Да он и не был нужен. В номере было прохладно. Двуспальная кровать, телевизор, торшер и пара кресел. Мебель из приюта для престарелых. Убранство в монастырском стиле. Уют коммивояжера.

Я удовлетворенно крякнул. Мне здесь нравилось. Здесь я чувствовал себя в безопасности. Радостное чувство предвкушения чего-то нового, необычного охватило меня. Но я знал, что безоглядно поддаваться этому чувству не стоит. Очень часто оно не оправдывает надежд. И даже более того…

Я сидел в кресле и размышлял. Долгие годы были отданы унизительной работе ради куска хлеба. Эти годы остались позади. Теперь я был почти счастлив. И свободен. Но — свободен ли? И может ли вообще быть свободным человек, если он знает, что на него идет охота?

Что мне остается? Ждать, когда мои преследователи утомятся или от старости перемрут? А если они моложе меня? А если и старше, то где гарантии того, что бремя охоты на меня они по наследству не переложат на своих легконогих потомков?

После душа я некоторое время провел в глубоком, очень удобном кресле, глядя на телефонный аппарат.

Потом включил телевизор и внимательно просмотрел новостную программу.

Сан-Канциан комментатор не упомянул. И на том спасибо.