— Это бывший дом знаменитого купца Жевалова, — пояснил мне Хитч, — Того самого, водочного промышленника. Здесь раньше библиотека была, а теперь вот отреставрировали и сдают для всяких мероприятий…

Перед входной дверью маялись двое крепких юношей, усиленно делающих вид, что они только что покурить вышли. При нашем приближении один из них заступил дорогу и сурово вопросил:

— Новенькая? А почему с человеком?

— Так это же Хитч! — не дал ему построжиться второй, — Ты что, его не знаешь? Ну, привет! Давненько тебя здесь не было, — и они дружески обнялись с моим спутником.

— А ты здесь, однако, популярная персона! — усмехнулась я, проходя в вестибюль.

— Популярная… Только кое для кого — нон грата. Сама увидишь.

Освободившись от верхней одежды, мы прошли в зал, главным украшением которого служил огромный мраморный камин, где бодро горели несколько толстых поленьев. Никаких банкетных столов в помещении не наблюдалось, зато в изобилии присутствовали всевозможные кресла и кушетки, стоявшие не только вдоль стен, но и образовывавшие замысловатый лабиринт посреди комнаты. И очень, очень много людей, как мне с порога показалось, не меньше тысячи. Пространство гудело от голосов, группы собеседников собирались и распадались, кто-то вставал, кто-то садился, и повсюду сновали официанты с подносами напитков. Будь я одна, скорей всего, я бы растерялась настолько, что попыталась бы потихоньку улизнуть, но не успели мы сделать и нескольких шагов, как Хитчу махнула рукой изящная дама лет 50, одетая с той безупречной элегантностью, которую мне лично в реальной, не-телевизионой жизни встречать еще не приходилось.

Мы подошли.

— Это Ирина, — представил меня Хитч, — А вот это Алина. Моя бывшая жена.

Дама оценивающе глянула на меня так, что я моментально почувствовала себя неуклюжей дворняжкой, случайно затесавшейся в свору высокопородных медалистов.

— Будем дружить, — заявила она, — Все жены Хитча обычно дружат между собой, правда, милый?

– Мы не женаты, — сухо ответила я.

Да, при взгляде на эту Алину как-то очень слабо верилось в заверения Хитча по поводу его любви к полным дамам…

— Поженитесь, никуда не денетесь! — расхохоталась она, — Он к таким, как ты, всегда был неравнодушен!

— А как у тебя дела? — поспешно перебил ее мой спутник, пожалуй, не слишком-то вежливо, — Замужем?

— Собираюсь. И опять за молодого. Вон там, видишь, у барной стойки блондин сигареты покупает. Кстати, дорогой, ты не мог бы ему сказать: пусть прихватит сухого мартини, только не бутылочного, а коктейль и каких-нибудь конфет с пралине. Нужно же нам отметить знакомство.

— Хорошо, — согласился Хитч и погрозил даме пальцем, — Только ты тут смотри, Ирку совсем не съешь! Она, знаешь ли, не виновата в том, что ты в своё время решила меня бросить.

И ушел. Я с любопытством посмотрела на Алину:

— А Вы и правда сами от него ушли?

— Давай уже «на ты», — поморщилась она, — А то я себя совсем старухой начинаю чувствовать… Да, сама. И ты от него уйдешь, когда постарше станешь. И всю жизнь будешь потом жалеть.

— Почему бы это? Он что, такой невыносимый человек?

— Не в этом дело… Вот тебе сейчас… — Алина прищурилась на меня и заключила не без некоторого злорадства, — … лет 30…

— Сорок, — абсолютно добродушно в свою очередь уточнила я. Чего злорадствовать-то — в сильной позиции?

Экс-супруга не то, чтобы смутилась, но слегка запнулась:

— Поздравляю… Но тем не менее… Настанет момент, когда ты поймешь, что тебе ведь и семьдесят будет, а он так и не постареет. Никогда. И, скорее всего, не бросит, но уже не из любви, а от жалости. А страшнее этого ничего нет. И вот тогда ты сама — сама! — придешь и скажешь: прости, милый. Наверное, наврешь, что полюбила другого. Как я.

С одной стороны мне стало ее мучительно жалко, но с другой… Очень уж я не люблю, когда самоутверждаются за чужой счет. За мой, в частности. Если тебе плохо, так прямо и скажи, а не рассуждай о том, что всем остальным ничуть не лучше! И я не сдержалась:

— Думаю, мне это не грозит.

— Это почему же? — притворно округлила глаза Алина.

Вместо объяснений я просто проделала тот самый номер, который рекомендовал мне Лао: в лисицу — и прямо в волка, минуя человека. И поймала себя на неком смутном ощущении, что вот еще чуть-чуть… Впрочем, для экспериментов здесь было не место.

— Впечатляет, — согласилась собеседница, когда я вернулась к человеческому облику. Кстати, наблюдала за моим трюком не только она. Из разных концов зала до меня долетели вежливые аплодисменты.

— Остается только пожелать тебе удачи, — продолжила она, — А правда, кстати, что драконы сами могут выбирать для себя возраст?

Я вспомнила старика Лао и пожала плечами:

— Я пока еще не дракон… Как стану — сразу же расскажу.

Между тем, Хитч и будущий муж Алины вернулись к нашему диванчику.

— Ну, как? — вопросил мой спутник, плюхаясь рядом и бесцеремонно обнимая меня за плечи, — Без драки обошлось?

— Не обошлось, — театрально вздохнула Алина. — И меня разбили в пух и прах. Старею, должно быть…