— Будто бы других методов нет… Ладно, поступай, как знаешь, — сдалась я, — Только одно условие: сумку с нашими вещами на всякий случай берем с собой.

— Зачем?

— Мало ли… Вдруг он нас потом отвезти не сможет: машина сломается или сам напьется… А если это где-то за городом, тогда нам там заночевать придется…

— Ты еще скажи, что пока мы ездим, гостиница сгорит!

— Всяко бывает! Я уже сколько раз убеждалась: стОит мне на что-то твердо понадеяться, как — хлоп!

— По-моему, у тебя паранойя, — ласково заметил мой напарник, — А знаешь, что самое обидное? Что паранойя у тебя, а тащить сумку придется мне!

Автомобиль, на котором нам предстояло ехать, произвел на меня такое сильное впечатление, что я тихо ойкнула и инстинктивно попыталась спрятаться за неширокими плечами своего спутника. Сия самодвижущаяся повозка была целиком выкрашена в ослепительный золотой цвет (во всяком случае, я понадеялась, что всего лишь выкрашена: золото — металл довольно мягкий…), даже тонированные стекла имели блестящую желтую поверхность. Исключение составляли лишь огромные шины, способные без труда преодолеть любое болото, — они были ярко-красными.

— Колесница Гелиоса… — заворожено прошептала я, — Мы что — в этом поедем?!

— Лишь бы возница не оказался Фаэтоном, — усмехнулся Хитч и окликнул подошедшего хозяина этого блистающего кича, — Давай хоть познакомимся. Тебя как зовут?

— Бу, — ответил пыс, щелкая пультом, отчего все двери в машине распахнулись и из них к земле спустились небольшие лесенки.

— Просто Бу? — удивилась я.

— Ага. Папаша меня еще до рождения надумал к Спестало отдать, ну, и решил, чего зря ребенка именем грузить…

Мы в свою очередь представились и вскарабкались на сидения. Золоченый монстр мягко заурчал и полетел над дорогой. По крайней мере, у меня создалось именно впечатление полета — настолько ровным и гладким был ход машины, да и сидела я непривычно высоко.

Хитч, видимо, по старой привычке решил скрасить дорогу разговором.

— Слушай, Бу, — начал он, — вот ты меня всё время носом называешь…

— Так я не только тебя, я вообще… — смутился пыс.

— Я не в обиде. Просто интересно, откуда у вас такое обращение взялось.

— А, ну, это, — оживился наш добровольный водитель, — у нас же в ранешние времена над бабами издевались вообще. Вначале они в палатках каких-то ходили… забыл, как называется…

— Чуйван, — подсказала я, невольно скривившись от воспоминания.

— Точно! Откуда знаешь? Вот… А потом полегче стало, и им разрешили так ходить, только рожу до самых глаз тряпкой укрывать. Вот с тех пор и пошлО: если нос наружу торчит — значит, мужик. Ну, мы «носами» друг друга и зовем…

— Вот уж не думал я, что ты в истории разбираешься, — покачал головой Хитч, — Мне-то сказали: вас одной только экономике учили…

— Это я сам, — гордо объявил Бу, — Люблю, когда мне про ранешние времена читают — сил нет. Всё думаю: вот если бы меня папаша в пысы не отдал, был бы я каким-нибудь ученым, книжки бы сякие древние откапывал, кувшины… А вообще, знаешь, — щеки его запылали мечтательным румянцем, — я иногда себе представляю, пожить бы мне тогда… начать с купцов, по-простому, а там уж… Налоги им по-правильному растусовать, бюджет выстроить… И всё — на пустом месте! Вот задачка, а?

Да, глядя на этого загубленного на корню историка, я, кажется, начинала понимать Спестало…

Пока я размышляла о том, как трудно определить истинное призвание человека, особенно в первые годы его жизни, моего спутника занимали гораздо более практичные вопросы.

— Слушай, Бу, — осведомился он, — неужели никто так и не смог восстановить методику эту, по которой вас учили? Можно же опросить всех Питомцев: один бы что-то вспомнил, второй — прибавил, так, глядишь…

— Пробовали уже, — равнодушно пожал плечами пыс, — Только нам и рассказать-то нечего. Не, ну, я помню, конечно, как мы в игры играли, типа кто быстрее всех сможет заработать на грузовик конфет… только это уже типа контрольной что-то было. И — сны. Там, во сне приходил дядька такой смешной, пузатый, и всю эту беду — экономику что ли — сверху показывал, типа, как город. Вот сюда так можно пройти, сюда — так, тут — тупик, там — вообще заминировано, а здесь — если переулочками, то в три раза быстрее получится… Только это на словах не объяснишь, даже не нарисуешь, потому что там все живое было, подвижное, менялось…

— Гипноз? — заинтересовалась я.

— Да, слово знакомое… В общем, спали мы много, а еще много физкультурой всякой занимались и спортом. Это Спестало говорил, что чтобы эти сны смотреть, надо типа очень здоровыми быть. При мне, помню, несколько ребят отчислили, сказали, что не вытянут… Для всего ж способности нужны. Вон у вас лиса — и то какая способная… А где она, кстати, — забеспокоился наш наниматель, — Чё её не видно-то?!

— Здесь, в сумке, — успокоила я его, показывая на раздувшуюся от нашего нехитрого барахла ношу, — Она же дрессированная, без команды не высовывается…