Наконец они доехали до стадиона. Кэсс крепко взяла Энди за руку, но мальчик мог вытерпеть это лишь несколько минут.

— Мамочка, отпусти. Я никуда не денусь.

— Нет, Энди. Здесь сейчас слишком много машин.

Рэйф видел, что надвигается крупный внутрисемейный скандал, и нашел единственный способ предотвратить его:

— Я тоже возьму твою маму за руку. Пойдет?

Энди кивнул, а Кэсс посмотрела на Рэйфа с подозрением, но тот взял ее за руку и наклонился к ней:

— Я тебя не съем.

— Я и не боюсь.

Рэйф засмеялся, и они поднялись по ступеням к входу. Рядом с Кэсс он чувствовал себя так хорошо, как не чувствовал давным-давно.

Всю игру Энди вел себя как заядлый болельщик «Мэйджик». В перерыве он канючил, чтобы Кэсс разрешила ему заняться спортом. А она мягко, но решительно говорила мальчику — не сейчас.

Когда один из игроков получил травму, она выразительно посмотрела на Рэйфа и Энди, не произнеся ни слова. Рэйф понял, что она хотела сказать. Ее малыш хочет играть в игру, которая может повредить ему, и, пока Кэсс дышит, она будет беспокоиться о нем.

Рэйф повернул машину к дому Кэсс. Энди, свернувшись калачиком, спал на заднем сиденье. Рэйф понял, что тоже не хочет, чтобы мальчик получал травмы.

Но он знал, что на каждого травмированного в спорте приходится дюжина малышей, которые не получают травм. Стоит ли убеждать в этом Кэсс? Не вмешивайся, предупредил внутренний голос.

— Хочешь, я отнесу его в дом? — спросил Рэйф, заглушив двигатель.

— Пожалуйста. — Кэсс открыла входную дверь, и Рэйф прошел в спальню Энди. Он уложил мальчика на кровать и встал у двери, наблюдая, как Кэсс переодевает Энди в пижаму. Сердце защемило, и он покинул спальню.

О, дьявол, такое вовсе не предполагалось. Женщина с ребенком и длинная цепь «обязательств» не должны были вызывать таких чувств. С вожделением справиться легко, но чувства к Кэсс, оказывается, более сильные.

Он — Рэйф Сантини. Одинокий трудяга и, что более важно, человек без постоянных связей. Он повторял эти слова как молитву, но не мог прогнать Кэсс из своих мыслей.

Ночное небо светилось, и Кэсс смотрела на мерцающие звезды. Голос Рэйфа убаюкивал, и она начала дремать. Вино не помогает, подумала она, отставляя бокал в сторону. Она никогда раньше не выпивала без повода. Теперь и на нее перекинулось влияние Рэйфа, разрушая все ее принципы. Кэсс призналась, что неплохо заниматься спортом, требующим смелости.

— Баскетбол — один из самых безопасных видов, — произнес Рэйф, качнув ее кресло. Его руки лежали на спинке кресла, и Кэсс боролась с импульсивным желанием лечь на них. Его тепло, его запах, ее собственные непослушные мысли звали ее прижаться к нему.

Рэйф молчал, ожидая от нее слов. О чем он говорил? О баскетболе. Она заставила себя сосредоточиться на разговоре. Потом улыбнулась Рэйфу и неопределенно хмыкнула.

Обсуждение достоинств баскетбола помогло ей произнести вслух все свои аргументы. Рэйф хорошо разбирался в спорте и уверенно приводил доводы. Не обходя стороной недостатки, как она ожидала, он открыто обсуждал их. Он хотел помочь ей сделать правильный выбор. Она притворилась, что Рэйф ей безразличен, но сама знала, что это неправда.

— Спасибо, что взял нас на игру.

— Всегда пожалуйста. Надеюсь, ты не считаешь, что я направил Энди на ложный путь. — Рэйф всегда подталкивает к трудным решениям, но Кэсс признала, что впервые видит перед собой по-настоящему заботливого мужчину.

В короткое время ее маленькой семье стал небезразличен этот сосед через дорогу. Сегодня он доказал, что мог бы быть частью их семьи, но она знала, что он не хочет этого. Каждый раз, когда Энди хватал его за руку, чтобы поделиться восторгом от игры, Рэйф убирал руку.

Кэсс глотнула вина и взглянула на Рэйфа.

— Ты играл в баскетбол в детстве?

— Да. Я занимался всеми видами спорта, какие были в школе. Маме сначала не нравилось, но в конце концов она смирилась.

В этот момент она уже не сомневалась, что Рэйф ей не просто небезразличен — ей хочется всегда быть рядом с ним, хотя бы в качестве друга.

Зачем он тебе? — спросила себя Кэсс и отказалась отвечать. Она протянула руку и провела кончиками пальцев по его заросшей скуле. Чудесное ощущение. И ей захотелось немедленно поцеловать его. Ей просто необходимо познакомиться с Рэйфом на интимном — совершенно новом для нее уровне.

У нее нет опыта в искушении мужчин, но воспоминание об эпизоде на лестнице придало ей уверенности. Карл всегда был агрессивен в постели, и, честно говоря, она никогда не понимала этого в покойном муже.

Ее охватило беспокойство. Ей просто необходимо, чтобы руки Рэйфа обвились вокруг нее. Она взглянула в серебристые глаза... и замерла. В его глазах пылал такой огонь желания, какого она не видела никогда.

Он пробормотал проклятье и уперся руками в колени.

— Я — плохой пример для детей.