Мне хватило пять минут на исправление немногочисленных ошибок Бет, я ожидала увидеть работу намного хуже этой. Но, без сомнения, хорошей оценки она бы не получила. Мисс Крат не отличалась благотворительностью в оценивании работ. Твердо, зато справедливо. Я увидела роботу Дрю, на миг мне захотелось подправить и его работу, но я передумала, вспоминая, как он ловил мои руки тогда у себя дома своими потными ладонями. В последнее время он перестал казаться мне добрым и хорошим. Тот же тлеющий огонь, что и в Оливье, пугал меня в нем. Бет оказалась намного прозорливее. И это, учитывая меня, ту, которая говорила себе, что уже больше не будет доверять людям.

Калеб терпеливо ждал в стороне, и, казалось, превратился в мраморную скульптуру. Пока он стоял с закрытыми глазами, очевидно прислушиваясь к ночным звукам на улице, недоступным моему слуху, я смогла насладиться красотой его тела и лица. Почему он такой идеальный? Мог бы быть хотя бы без глаза.

Нет, наверное, седьмой месяц беременности странно влияет на меня. В последнее время меня посещали удивительные мысли. Точно действие гормонов.

– Тебе помочь?
– Калеб резко открыл глаза, почти перехватив мой влюбленный взгляд.

– Нет, все уже готово, - качнула головой я, - эти работы еще не проверяли, так что мисс Крат вряд ли поймет, что кто-то копался в ее столе.

Калеб молча подошел ко мне, и я с удивлением проследила, как он идеально точно все разложил по местам. Словно сфотографировал в памяти. Не удивительно - он же художник. Но возникал вопрос: есть хоть что-либо в мире не подвластное вампирам?

– Пошли, тебе пора спать, - сказал Калеб, очень похоже на интонацию моего отца. Улыбка осветила его лицо. Мне с трудом удалось удержаться на месте и не поцеловать его.

– Спасибо, что помог, - рассмеялась я, понимая, что ничего не смогла бы без него сделать.

– Ты меня заставила, так что перед полицией, если мы сейчас же не уберемся прочь, будешь больше виновата ты, чем я, - он протянул руку и пригладил мои волосы, что давно уже выбились из хвоста. Я просто умерла бы от счастья, будь мое сердце не таким сильным.

– Да уж, тебя заставишь, - я насилу перевела дыхание.

Домой мы вернулись еще быстрее, чем попали в школу. Мы больше не разговаривали. Не знаю, о чем думал он, я же понимала, что сегодня лучший вечер за последние полгода моей жизни. Но завтра все изменится, мне нужно держать дистанцию от него. Только сегодня я могла позволить себе наслаждаться его обществом.

Когда мы очутились возле дома, я через силу оторвалась от его рук, и почти уверено соскользнула на землю. Руки Калеба, как и прежде, поддержали меня, но непродолжительно.

Я думала, он зайдет за мною в дом, но нет, Калеб поправил мою одежду и стер, по-видимому, грязь на моем носу. И все это молча. Он еще раз как-то грустно и удивленно посмотрел на меня, и ничего больше не говоря, скрылся в темноте, поглотившей крыльцо и ступени.

В дом я не пошла, а села на одну из ступенек и, достав, очередную заначку, закурила. Только сигарета больше не казалась мне такой ароматной, как прежде, меня замутило, и я выкинула ее сразу же, после второй затяжки. Наверное, Калеб прав, они вредны. А может, просто все изменилось потому, что теперь он был моей плохой привычкой, моим страшным секретом.

Глава 10. День для себя

Я еле пережила четверг, мучая себя воспоминаниями о прошлом вечере. Разве у меня были подобные приключения в Чикаго? И разве раньше я проводила так много времени с Калебом, наслаждаясь не только его присутствием, но и хорошим настроением?

Поднявшись с утра и увидев свое отражение в зеркале, я впервые ужаснулась тому, что там увидела. Разве это я? Никогда прежде в Чикаго я не выходила из дома, не причесавшись, а здесь я могла и просто собрать волосы в узел, совершенно смирившись с тем, что не красива. Но только то, что я не нравлюсь Калебу, еще не значит, что мне нужно махнуть на себя рукой.

На миг, застыв перед зеркалом, я бросилась к коробкам со своими вещами из Чикаго. Я перерыла их все и, наконец, нашла щипцы для выпрямления волос. Вчера, без ведома родителей, я снова покрасила волосы в синий, желая оставаться все такой же особенной в городке. Но волосы выглядели уже не так, как раньше.

Мне хватило несколько минут, чтобы прическа - косое каре, снова приобрела четкие формы. И из зеркала на меня уже смотрело не подобие Рейн, а она, собственной персоной. От четкости линий, мое лицо стало не таким угловатым, и приобрело хоть какую-то округлость. Глаза казались большими и еще более синими, чем волосы, и я совершенно не была похожа на сову или какое-то экзотическое животное. Схватив тюбик с тушью, как и позавчера, я накрасила ресницы, а губы - блеском, который, как будто случайно, оставила Бет. Разве, смотря сейчас на себя, я могла сказать, что некрасива? Да, я не настолько хороша, чтобы Калеб обратил на меня внимание, чтобы смотрел с желанием, но я достаточно симпатичная, чтобы не смотреть на свое отражение с отвращением. Прошло то время, когда я унижала себя.

К сожалению, в одежде у меня не было большого выбора. Я надела свитер цвета морской волны, достаточного свободный, чтобы скрывать живот, штаны цвета хаки и такую же куртку в стиле милитари. Белая отцовская рубашка делала контраст, выглядывая из-под свитера - так скоро я сделаю новый стиль одежды для беременных. Увидев свое отражение, я была довольна.

Казалось, просто все сегодня меня радует. Я не позволяла себе думать о Калебе, вспоминать вечер среды, и вообще последние полгода. Сегодняшний день я потрачу только для себя. Ничто не должно повлиять на мое настроение!