Скотт, очевидно, не запомнил Патча по "ЗЭТ", но там было много людей той ночью. Я и не ждала от Скотта, что он запомнит каждое лицо.

— Я сожалею об этом, — сказала я, указав на дверь, где только что скрылся Патч. — Ты в порядке?

Он медленно улыбнулся. — Лучше не бывает.

Это было сказано на фоне расцветающего кровоподтеком следа от удара через всю нижнюю челюсть.

— Он просто вышел из себя.

— Тоже мне, нашел повод, — подчеркнуто медленно произнес он, вытирая тылом ладони полоску крови со рта.

— Я должна идти, — сказала я. — Верну Мустанг завтра после школы.

Мне было интересно, как я собираюсь выйти отсюда сразу за Патчем и не потерять при этом чувство собственного достоинства. Кроме того, я должна была догнать его и признать, что он был прав: я пошла со Скоттом сюда лишь для того, чтобы причинить ему боль.

Скотт зацепился пальцем за мою кофту, удерживая меня. — Не уходи, Нора. Не сейчас.

Я убрала его палец. — Скотт…

— Скажи мне, если я зайду слишком далеко, — сказал он, во второй раз стягивая футболку через голову.

Его бледная кожа светилась в темноте. по рельефности мышц на его руках было заметно, что он провел много часов в тренажерном зале.

— Ты заходишь слишком далеко, — ответила я.

— Это звучит неубедительно? — он смахнул мои волосы с плеч и зарылся лицом в изгиб шеи.

— Я не заинтересована в тебе в этом плане, — сказала я, просовывая между нами руки.

Я устала, и головная боль пульсировала где-то на затылке. Мне было стыдно за себя, я хотела поехать домой и спать, спать, пока не забуду эту ночь.

— Откуда ты можешь знать? Ты же никогда не была со мной в этом плане.

Я хлопнула по выключателю, и комната залилась светом. Скотт закрыл рукой глаза и отступил на шаг.

— Я ухожу… — начала я, а потом запнулась, зацепившись взглядом за участок кожи в верхней части груди Скотта, посередине между соском и ключицей.

Кожа была деформирована и блестела. Где-то глубоко в подсознании я пришла к выводу, что эта метка — обозначение, что Скотт присягнул на верность кровному Братству Нефилимов, но это скорее было похоже на смутную запоздалую мысль, которая бледнела в сравнении с тем, что действительно приковало мое внимание. Метка имела вид стиснутого кулака. Она была совершенно идентична, по форме и размеру, выпуклой печатке на металлическом кольце из конверта.

Продолжая закрывать лицо рукой, Скотт застонал и потянулся к кровати, чтобы обрести опору.

— Откуда у тебя эта метка? — спросила я, у меня пересохло во рту.

Скотт мгновенно испугался и опустил руку на отметину, чтобы закрыть ее. — Однажды ночью я и несколько моих друзей валяли дурака. Ничего серьезного. Это всего лишь шрам.

У него хватило наглости соврать мне?

— Ты передал мне тот конверт, — он не ответил, и я добавила более жестко: — Тротуар. Пекарня. Конверт с металлическим кольцом.

Комната казалась изолированной, отделенной от пульсирующих звуков басов, доносившихся из гостиной, и это пугало. В один миг я перестала чувствовать себя в безопасности, запертая здесь со Скоттом.

Скотт прищурился, он косился на меня в ярком свете, который, казалось, причинял боль его глазам. — О чем ты говоришь? — его тон был настороженным, враждебным, непонимающим.

— Ты считаешь, что это смешно? Я знаю, что ты дал мне кольцо.

— Кольцо?

— Кольцо, которое поставило эту метку на твоей груди!

Он встряхнул головой, тяжело, как будто выводя себя из ступора. Потом его рука рванула ко мне, отбрасывая к стене. — Как ты узнала о кольце?

— Ты делаешь мне больно, — прошипела я со злостью, но на самом деле дрожала от ужаса.

Я поняла, что Скотт не притворялся. Несмотря на то, что он был значительно лучшим актером, чем я могла вообразить, он действительно не знал о конверте. Но он знал о кольце.

— Как он выглядел? — он схватил меня за рубашку и встряхнул. — Парень, который дал тебе кольцо, как он выглядел?

— Убери от меня свои руки, — приказала я, отталкивая его от себя. Но Скотт был значительно тяжелее меня и крепко стоял на месте, прижав меня к стене.