— Разве он не видит, что сталось с тобой и детьми, когда навещает, — ведь он навещает вас, не так ли?

Женщина, глядя куда-то поверх плеча незнакомца, молвила:

— Порой он приходит к нам, если нет никаких других дел. Но когда муж здесь, то ему есть дело лишь до угодливой супруги, и я не отказываю ему. Я исполняю супружеский долг, но более тому не рада. Не говоря о позоре, он сделался важным человеком среди сильных мира сего. Муж вкусно ест, спит на мягкой постели, ходит в чистой одежде — все его устраивает. Если бы он только увидел, что наш дом починен, мальчики ходят в хитонах и Талия одета в пеплос; дочь входит в возраст, когда стоит уделять одежде побольше внимания. Если бы он только озаботился поисками мужа для нее!

Талия хмуро взглянула на мать:

— Не нужно мне ни новой одежды, ни мужа.

— Обязательно нужно, — заверила дочь женщина. — Коль отец не заботится о твоем будущем, да будет так; но ты заслуживаешь большего. — Горечь этих слов заставила девочку вздрогнуть, и мать сменила тон. — Но я не могу быть столь безответственной и поглощенной лишь собственными мыслями, как он. Что же станет с тобой, если я тоже не буду присматривать за тобой?

Очевидно, что не в первый раз вели мать с дочерью этот спор, и ни одна из них не потрудилась продолжить его.

Женщина вновь повернулась к незнакомцу:

— Итак, ты видишь, какова наша жизнь.

— Вижу, — ответил чужестранец и сменил тему разговора. — Ели ли вы сегодня?

— На завтрак у нас было немного сыра, — уклончиво ответила женщина.

— Что означает, что сама ты не ела. Смею предположить, что ты отдала все детям? — Он поднял руку, чтобы остановить готовые сорваться с губ женщины возражения. — Есть ли у тебя дома какая-то еда?

— Немного муки и козье молоко, — сказала женщина, пораженная тем, что приходится выдать ему все секреты. — Я добавлю туда горсть орехов и сделаю нам всем лепешки.

— Едва ли лепешки можно назвать полноценным питанием, особенно для ребенка во чреве. — Незнакомец внимательно посмотрел на троих детей, потом снова обратился к их матери: — Сгодится ли тебе на ужин мясо и связка лука?

Женщина разразилась неожиданно громким смехом:

— О да, и еще в самый раз придется масло, дыни, чеснок, капуста и сыр.

— Конечно, — сразу согласился незнакомец. — Все это и многое другое. Но есть ли у тебя сосуды для приготовления пищи? И дрова для очага?

— Что за дело тебе, незнакомец? — требовательно вопросила женщина и умолкла.

«Правда, что за дело?» — мысленно спросил себя мужчина и решил, что его действия объяснялись как любопытством, так и состраданием.

— Я бы хотел разделить твои заботы, — вслух сказал он. — Если позволишь. — Мужчина опустил голову. — Если тебе обязательно нужно объяснение, назови это хоть моей прихотью.

— Подобные прихоти могут обойтись слишком дорого. — Она вновь потерла переносицу. — Я не хочу быть тебе обязанной. Мне нечем расплачиваться, разве что жизнями собственных детей.

— Бояться меня у тебя нет причины, — отвечал незнакомец, а Талия уже тянула мать за одежду.

— Мама, я есть хочу, — тихо, почти шепотом, сказала она матери.

— Мы все голодны, дочка, — проговорила женщина.

— Если не возражаешь, я принесу тебе продукты, горшок для их приготовления и хлеб. — Незнакомец видел недоверие на лице женщины. — Я не насмехаюсь над тобой, поверь мне.

— Стараюсь изо всех сил.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул незнакомец. — Стоит тебе немного помочь, и вы заживете гораздо лучше.

Женщина впилась взглядом в лицо чужестранца и сказала:

— Если ты хочешь этим опозорить моего мужа…

— Сдается мне, что он справился с этой задачей и без моей помощи, — отрезал незнакомец в черном египетском одеянии и персидских башмаках.

Женщина тут же ощетинилась:

— Он хороший учитель, мой муж, хоть и не хочет содержать нас. Он выдающийся человек, герой, трудящийся во имя величия, старающийся учить так, чтобы его учение осталось в веках. Быть может, он обращается с нами ничуть не лучше, чем большинство бедняков обращаются со своими собственными семьями, зато он обладает знаниями, которыми делится с человечеством, и это непременно оценят по заслугам. Если бы только он не столкнулся с властями! — Женщина расправила плечи. — Он наделен знанием и достойно излагает его, а то, что никому не удалось запугать его, даже делает ему честь. Возможно, он подошел к выбору учеников не очень благоразумно и сделался бельмом на глазу у важных господ, но его учение стоит того, чтобы быть услышанным.

— Быть может, все, что ты говоришь, — правда. Если он хороший учитель, значит, заслужил похвалу. Только он требует от тебя и детей непомерно высокой цены за свое учение, раз вы голодны, а он — нет, — сказал незнакомец, полностью отдавая себе отчет в том, что незнаком с точкой зрения мужа женщины на это дело, зато остро ощущая лишения, выпавшие по его воле жене и детям. Он чувствовал, как беспокойные мысли женщины трепещут и бьются, словно рыбы в тенистом уголке озера, и задавался вопросом: каковы эти мысли?