Боги, как он вообще на ногах держится!

ст _

–  Я нашла наших лошадей, сейчас приведу, - она вскочила, позабыв о собственной усталости.

–  Ты у меня самая лучшая, - улыбнулся Меллон, перехватил ее руку и ласково погладил.
– Помнишь, ты предлагала мне укрепляющий отвар? Сейчас бы я от него не отказался.

Глава 24.

Зару разбудили солнечные лучи: они падали через щель в ставне прямо в глаза. Прищурившись, она с помощью магии исправила эту оплошность, но сон все равно пропал. Девушка начала ворочаться, пытаясь найти более-менее удобное положение и подремать часок-другой. До столицы Шегера меньше дня пути, торопиться некуда, а постоялый двор вполне приличный, хоть на простыне и какое-то пятно... Стоп, пятно! Вчерашний вечер, то есть вчерашняя ночь...

Ощупав себя, сеньорита Рандрин поняла, что ей это не приснилось. Она даже дома не спала обнаженной, как бы жарко ни было, да и странные ощущения подсказывали, что все было не сном.

Повернув голову, Зара усмехнулась: а вот и 'виновник торжества'! Меллон спал на самом краешке кровати,

неудивительно, что, проснувшись, она сразу его не почувствовала. Едва уловимо улыбается во сне; на шее ярко выделяется след от схватки с демоном. Перекатившись, девушка обвила его руками и поцеловала. Маг заворочался, но не проснулся. Устал, бедный, а тут еще она... Осторожно провела рукой по его перевязанной спине. Кость еще не до конца срослась, но надобность в твердой фиксирующей шине отпала. Колотая рана затянулась, но кожа была еще тонкая, хрупкая. А плечо полностью зажило, ничего серьезного там не было, за пару недель пришло в норму.

Даже не верилось, что это свершилось, Меллон ведь такой порядочный, воспитанный, совестливый, скромный...

Закрыв глаза, сеньорита Рандрин вспомнила события прошедшего вечера, закончившиеся пробуждением в одной постели с любимым мужчиной.

В эту большую торговую деревню они въехали часа за четыре до заката, посовещавшись, решили не загонять лошадей и остаток дня провести здесь. Сняли две комнаты, наскоро привели себя в порядок, прогулялись по главной деревенской улочке, рассматривая лавки (вернее, Зара рассматривала, а Аидара просто составил ей компанию). Вернулись на постоялый двор, заказали ужин.

В уголке самозабвенно целовалась местная парочка; девушка с завистью посматривала на них, но она знала, как возлюбленный относится к публичным поцелуям. А поцеловать хотелось.

–  Меллон, а когда мы вернемся в Айши, все кончится?
– тихо спросила сеньорита Рандрин, погладив его лежавшую на столе

руку.

–  Что кончится?
– накрыл ее пальцы своей ладонью, перевернул ямочкой вверх.

–  Мы станем чужими людьми? Это все, как сказка, а сказки всегда кончаются, - вздохнула она.

–  Нет, если ты этого не захочешь. Зара, мои чувства к тебе остались прежними.

–  Ты никогда не говорил мне о том, что чувствуешь, мне оставалось только догадываться, - Зара пригубила вино и посмотрела ему в глаза.

–  Неправда, это ты мне никогда не говорила, - улыбнулся маг.

–  А кто признавался тебе в любви?
– возмутилась девушка.

–  Ты намекнула, недвусмысленно намекнула о своих чувствах той звездной ночью, но 'люблю' так и не сказала. А я тебе говорил, если не помнишь, могу повторить: 'Я тебя люблю'.

–  Рада, что ты определился!
– рассмеялась Зара.
– А то сбежал от меня по делам службы, когда вернулся, был холоден, как лед... И не возражай, ты вовсе не походил на пылкого возлюбленного!

Меллон пожал плечами и промолчал, тщательно пережевывая очередную лепешку - основу местной пищи. После разговор возобновился, но речь шла уже не об отношениях, а чисто рабочих вопросах.

Выпили за благополучно выполненное поручение, разошлись по комнатам, чтобы представить традиционный дневной отчет начальству. Зара вдобавок еще поболтала с отцом, вытянув из него все более-менее значимые новости за два неполных месяца. Теперь, когда договор был подписан, а документы покойного Эшбреха перекочевали в руки (точнее, за декольте) сеньориты Рандрин, можно было немного расслабиться.

Герцог пребывал в хорошем настроении, много шутил, особенно по поводу ее загара:

–  Смотри, не признают в тебе аристократку, отправят обратно в деревню.

–  А я и не чистокровная аристократка, так что мне простительно. На себя посмотри, тоже не мраморный.

–  Зара, вот чего ты своему отцу желаешь?
– смеясь, покачал головой Рандрин.
– Холодной белоснежной кожи с прожилками? Извини, дорогая, но такая только у покойников бывает.

–  Сплюнь! Вечно ты все в свою пользу обернешь, спорить с

тобой бесполезно.

–  А ты не спорь. Ладно, час уже поздний, иди, отдыхай. Только не пропадай чуть ли не на неделю, как в прошлый раз, а то во мне просыпаются отцовские чувства.

–  Значит, буду пропадать чаще. Приятно, когда о тебе волнуются.

–  Я бы предпочел не волноваться, а знать, что с тобой все хорошо. Спокойной ночи!

–  Спокойной ночи!
– девушка оборвала связь.

Спать еще не хотелось, а что может быть лучшим снотворным, чем небольшая прогулка на свежем воздухе?