— Чтобы ты смог дополнить то, чего я не знаю? — Она обидчиво поджала губы.

Это несправедливо, думала Меган. Ей так страстно хотелось знать о нем все, каждую деталь его жизни. Однако, за небольшим исключением, она собирала о нем сведения по крохам и в основном со стороны. Даже когда они были особенно близки, он оставался сдержанным.

Люк никогда не рассказывал ей о себе, а Меган горела желанием знать подробности о его браке с Грейс. Видится ли он с ней? Хранит ли ее письма? Пишет ли ей по-прежнему?

Но она ограничивалась самыми простыми и глупыми вопросами. Например, когда он научился ездить на велосипеде? Какое мороженое он любил в детстве? О чем размышлял во время прогулок на природе?

Она хотела знать очень много, но не знала почти ничего. С другой стороны, ей казалось, что Люку известны все ее секреты. Все, кроме одного. И если он не согласится переехать, скоро, очень скоро он выведает и ее главный секрет. Но в свою спальню она ни за что не позволит ему вернуться. Скорее всего, она неправильно его поняла, но проверить не мешает.

— Я не расслышала, что ты сказал о моей спальне. Ты что, в самом деле подумываешь о том, чтобы вернуться туда? — Она улыбнулась, словно приглашая разуверить ее.

С каменным выражением лица, не отвечая на ее улыбку, Люк проговорил:

— Если хочешь, можешь переехать ко мне.

— Почему ты хочешь спать вместе со мной?

Черная бровь саркастически изогнулась.

— Почему вообще нормальные мужчины спят с женщинами?

Он намеренно грубил ей.

— При существующих обстоятельствах ничего не вижу тут нормального.

Люк помрачнел от раскаяния, когда увидел ее обреченный взгляд, которым она окинула свою раздавшуюся фигуру.

— Может быть, ты просто беспокоишься о том, что скажет дядя Малькольм, когда приедет сюда через неделю? — спросила Меган.

Она думала, что он всего лишь хочет сохранить лицо при посторонних. От этого ей стало еще горше. Плечи ее поникли.

— Малькольм не приедет.

— Как это — не приедет? Почему?

— Я позвонил ему и объяснил, что ты сейчас не в состоянии принимать гостей.

Удивленно приоткрыв рот, Меган недоверчиво смотрела на Люка. У нее перехватило дыхание.

— Что... что ты сделал? Как ты посмел сказать ему такое? — Она прижала пальцы к вискам, чувствуя, как пульсирует кровь. — Перестань обращаться со мной как с ребенком! Мне это надоело! — Она топнула ногой. — Ты не имеешь никакого права. Ты мне не муж.

Люк приподнял брови. На его лице появилось выражение, смысл которого она не сумела угадать.

— А если бы я был твоим мужем, ты бы послушалась меня?

Она насмешливо скривила губы.

— Размечтался.

— Вот и я так же подумал.

— Я выхожу из себя, когда мной начинают командовать.

— Ты маленькая бунтовщица, — произнес он с легкой улыбкой, а она зарычала от ярости. Улыбка исчезла с его губ. — Тебе нужно много отдыхать. Вспомни, что говорил доктор.

Это случилось месяца два назад. Тогда посреди ночи она прибежала в его спальню сама не своя. На нее было страшно смотреть. Он никогда не забудет ее испуганных, залитых слезами глаз, когда она заявила, что, кажется, теряет ребенка.

— Кроме того, он советовал мне воздерживаться от секса, — напомнила она ему, вспыхнув до корней волос.

Люк нисколько не жалел о потерянной свободе, однако советы медика выполнял неукоснительно.

У нее слабая конституция, уверял доктор, и давление слегка повышенное. Все это от переутомления. И он прописал ей покой, покой и еще раз покой.

— А у тебя не возникало желание просто обнять кого-нибудь? — Люк отвернулся и направился прочь.

— Ты хочешь обнимать не меня, а...

Люк резко повернулся, его лицо так сильно исказилось от гнева, что Меган испугалась.

Он услышал ее прерывистое дыхание, увидел ее несчастные глаза, и его гнев улетучился.

Люк рассеянно провел ладонью по подбородку. Такая неуверенность была ему несвойственна. Между бровями появилась озабоченная складка. Он озадаченно смотрел на нее, словно не узнавал.

— Меган, ты красива, ты носишь моего ребенка, но я ни разу не почувствовал, как он шевелится, — заговорил он ровным голосом. — Я ни разу не держал тебя в объятиях ночью, и у меня не было возможности ощутить толчки внутри твоего живота.