— И как я к этому относился?

— Ты хотел только одного: поскорее разбить немцев и вернуться домой. Но я пытался бороться с несправедливостью.

— Каким образом?

— Когда нам в очередной раз должны были сбросить оружие, я предупредил коммунистов, чтобы они могли перехватить груз. — Берн горестно покачал головой. — Но они завалили операцию. Как только приземлился парашют, они напали на наш отряд и ты сразу догадался, что нас кто-то предал. Подозрение, естественно, пало на меня.

— И что я сделал?

— Предложил мне заключить сделку: я немедленно рву все связи с Москвой, а ты хранишь молчание о том, что случилось. Мы оба сдержали обещание, но с тех пор уже не были такими друзьями, как прежде.

— Если б я был коммунистом, я бы вел себя по-другому.

— Вот именно.

— Значит, Энтони ошибается, — сказал Люк.

— Или лжет. А если он лжет, то возникает вопрос: в чем истинная причина, заставившая его довести тебя до амнезии?

— Это должно быть как-то связано с моим внезапным отъездом с мыса Канаверал. Видимо, мне стало известно что-то очень важное, раз я все бросил и полетел в Вашингтон. Наверное, я сообщил об этом Энтони, и он сделал так, чтоб я все забыл и тайна не вышла наружу.

— Но что такого страшного ты мог обнаружить?

— Думаю, для начала мне надо вернуться в гостиницу и просмотреть свои вещи. Возможно, я найду какую-нибудь зацепку.

— Уверен, что Энтони в твоих вещах уже порылся.

— Он мог что-то проглядеть.

— А дальше?

— Не считая гостиницы, ключ к разгадке можно искать только на космодроме. Я завтра же туда полечу.

— Переночуй у меня, — предложил Берн. — Чутье мне подсказывает, что ты в опасности и лучше тебе не оставаться одному. Отправляйся в «Карлтон», забери вещи и возвращайся сюда. А утром я подброшу тебя до аэропорта.

Люк улыбнулся:

— Ты ведешь себя как настоящий друг.

Берн пожал плечами:

— Нашей дружбе немало лет.

— Но, как ты только что сказал, после того случая во Франции она дала трещину.

— Это правда. — Берн смотрел ему прямо в глаза. — Ты держался со мной так, словно говорил: предавший один раз способен предать и дважды.

— Похоже, я ошибался, — задумчиво произнес Люк.

— Да, — сказал Берн. — Ты ошибался.

21.30.

Как только желтый «кадиллак» Энтони затормозил у отеля «Карлтон», Пит выскочил из подъезда и поспешил к машине.

— Есть сообщение от Хорвица. Люк у Берна Ротстена.

— Ну, слава богу, — вздохнул Энтони.

— Когда он уедет от Ротстена, Хорвиц последует за ним на мотоцикле. Думаете, он направится сюда?

— Не исключено. Я пока подожду здесь.

В вестибюле гостиницы дежурили еще два агента. Если Люк воспользуется другим входом, они предупредят Энтони.

Немного спустя к отелю подъехало такси. Из него вышел Люк — в синем пальто и серой шляпе. Хорвиц на мотоцикле остановился у тротуара на противоположной стороне. Энтони вылез из машины.

Расплатившись с водителем, Люк посмотрел на Энтони, но не узнал его.

Люк заметил мотоциклиста, который ехал за его такси от самого дома Берна. Он понял, что за ним следят, и, входя в гостиницу, был настороже.

Вестибюль «Карлтона» напоминал шикарную гостиную, заставленную мебелью в старинном французском стиле. Оглядевшись по сторонам, Люк сразу выделил двоих мужчин, которые могли быть секретными агентами: один из них сидел на диване, второй стоял возле лифта. В своих повседневных костюмах они явно отличались от тех, кто намеревался провести вечер в дорогом ресторане или баре. Первой его мыслью было развернуться и уйти, но чего он таким образом достигнет? Люк приблизился к стойке портье и, назвав свое имя, попросил ключ от номера. И тут же услышал за спиной:

— Привет, Люк!

Люк вспомнил, что уже видел этого человека при входе в гостиницу — он зашел в вестибюль следом за ним.

— Извините, но я вас не знаю.

— Я Энтони Кэрролл. Наконец-то я тебя отыскал.

Люк насторожился. Энтони не был похож на человека, способного предать старого друга.

— Как ты мог это сделать? Ведь ты знаешь, я не шпион.

— Все не так просто.

— Ни Берна, ни Вилли твой рассказ не убедил, они не верят, что я советский агент.