— Меняем план? — спросил Коул, приподняв брови.

— Ага. Делай как я, и, может, еще получится.

— Что ты задумала?

Я поправила парик, глядя в зеркало пассажирской стороны, чтобы не смотреть на Коула. Пока что он еще был на периферии дела и в самую гущу не лез. Сейчас я собираюсь бросить его прямо в свалку, и от чувства вины под ложечкой посасывало.

— Я думаю, как бы мне очень серьезно заболеть.

Я про Коула вот чего скажу: быстро адаптируется и в стрессовой ситуации действует отлично. Не то рекомендательное письмо, которое я рада была бы написать — учитывая, кто именно нанимает людей с такими характеристиками, но все же правда.

Объехав вокруг квартала, мы припарковались прямо за внедорожником.

— Обойди машину и открой мне дверцу, — сказала я, чувствуя, как отливает от лица кровь. — Он где-то рядом.

— Уже?

Мне не пришлось отвечать — Коул вышел из машины и почти сразу открыл мне дверь.

— Расстегни ремень безопасности и не торопись, — велела я. Все то же жуткое чувство потери равновесия затуманило зрение. Что-то потрясло меня до самой сердцевины, будто вдруг река Огайо потекла вспять или же загорелась вся трава на стадионе «Браунз».

— Мы должны встретить их у двери, — сказала я тихо. — Шуми громче, будь перепуган. Устрой спектакль. Постарайся что-нибудь подстроить, чтобы мне до него дотронуться.

Он кивнул:

— Готова?

Надеясь не облевать щегольскую велюровую курточку Коула, я кивнула. Он вытащил меня из машины, помог добраться до двери. У меня кровь запрыгала в жилах — предупреждение настолько зловещее, что я готова была повернуться и бежать, не держи меня Коул.

— Вот они, — сказал он.

Я подняла голову, заставила глаза скоординироваться друг с другом и показать мне всю сцену. Эти люди — пара клонов того привратника, с которым Вайль разбирался вчера ночью, — дошли уже до первых автоматических дверей. Один толкал перед собой кресло-коляску, другой шагал рядом. В коляске сгорбился Дерек, бледный и изможденный, одетый в черную водолазку и белые джинсы. Голову он склонил набок, будто защищая заклеенную рану — я не могла не вспомнить о своей стычке с напавшей на него вампиршей. Тут до меня дошло, что я вижу его отражение в стеклянных дверях.

— Дым и зеркала, — буркнула я себе под нос.

— Что?

— Давай. И погромче.

Он возвысил голос:

— Милая, все будет хорошо. — Он вцепился в меня, поглаживая по руке, и потащил вперед. Мы почти уже были у входных дверей, Коул подождал, пока появился Дерек со свитой. — Только не падай в обморок! Все будет хорошо!

Я пошла ему навстречу и рухнула мешком, вцепившись рукой ему в куртку сзади. Трудно было не ушибить колени. А хотелось мне только одного: опустошить желудок, пока в нем не станет сухо, как на собрании анонимных алкоголиков.

— Ой, смотри, кресло! — Коул, волоча меня, заступил дорогу Дереку. — Вы же уезжаете? Ребята, нам кресло нужно. Моей жене плохо, видите?

— Пошел вон! — буркнул один из громил и отпихнул Коула с дороги. Я его отпустила и на этот раз упала — прямо на колени Дереку. Взмахнула руками, стараясь удержать равновесие, и налепила «жучка» на неповрежденную сторону шеи.

— Ой, тошнит, — простонала я.

Дерек столкнул меня с колен, оставив лежать скорчившейся кучкой. Я подумала, не остаться ли в таком виде. Блин, я же в двух ярдах от больницы! Меня тут найдут, засунут в чистую приятную койку и накачают, быть может, транквилизаторами, а тогда я неделю продрыхну на совершенно законном основании.

К счастью, из мечтаний меня извлек Коул — грубо, за шиворот. Только-только моя больничная мечта стала разворачиваться в перспективу, как он потащил меня обратно в «мерседес», а сиденье на ощупь оказалось даже приятнее койки моей мечты. Люблю я эти роскошные модели.

Коул отъехал от ворот больницы, и я сумела сосредоточить внимание на дороге. Внедорожник был ярдах в двадцати от нас и увеличивал разрыв.

— Насколько плотно за ним идти? — спросил Коул.

Я попыталась вспомнить, что мне говорил Бергман о дальности приема. Ребята Ассана уезжали от нас все дальше, тошнота спадала, и наконец мозг включился.

— Так, чтобы мы их видели.

Мы еще поотстали, и я села прямее, вытерла пот с верхней губы, сорвала с себя парик и берет.

— Лучше? — спросил Коул, приподняв бровь и поглядев на меня.

— Намного.

— Это ты не притворялась?

Я покачала головой:

— Этот человек очень серьезно болен. Настолько, что каждый раз, когда я оказываюсь рядом с ним, у меня чувство, будто Земля готова соскочить с орбиты.

Коул воспринял мою реплику с полным вниманием.