Итан поставил на стол две керамические кружки — кофе для Лены, чай для себя.

— Сахар? — спросил он, доставая пару пакетиков из кармана штанов. Он снова превратился в простоватого и доброго полумальчика-полумужчину. Трансформация оказалась столь полной, что Лена не могла бы сказать с полной уверенностью, кого видела раньше. День выдался такой гребаный, что она уже и не знала, можно ли доверять собственной памяти.

— Нет, — со вздохом ответила она, сожалея, что он не предложил ей виски. Что бы там ни говорила ей Джил Розен, у Лены были собственные правила, и одно из них заключаюсь в том, чтобы до восьми вечера алкоголь не употреблять.

Итан сел напротив Лены, прежде чем она успела сказать, что лучше бы ему уйти. Она и сама через минутку отправится домой — вот только придет в себя от шока после того, что у них произошло с Джеффри. Сердце у нее все еще колотилось, кружка ходила ходуном в дрожащих ладонях. Она никогда в жизни не встречалась с Энди Розеном. Как могли ее отпечатки пальцев оказаться в его квартире? Ладно, черт с ними, с отпечатками, — но что такое Джеффри говорил про ее белье?!

— Копы они и есть копы, — сказал Итан, и в его голосе Лена услышала едва сдерживаемую ярость.

— Тебе не следовало вмешиваться, — заметила она. — Ты его разозлил, и он тебе это припомнит — вот увидишь.

Итан пожал плечами:

— Меня это не колышет.

— Ну и напрасно. — По собственному опыту Лена знала, что подобная бравада с таких, как Итан, слетает мгновенно, стоит им оказаться в полицейском участке. Если бы они сейчас разговаривали не здесь, а в комнате для допросов, она бы мигом, одной оплеухой, сбила с него всю спесь.

— Не следовало с ним связываться, — сказала она.

В его в глазах полыхнула злость, но он сумел сдержаться.

— Но ты же ему не подчинилась…

— Ты ж понимаешь, о чем я, — сказала Лена, отпивая обжигающий кофе.

— Мне что, нужно было просто стоять и смотреть, как он хватает тебя за руки и толкает?

— Да кто ты такой, мой большой брат?

— Все дело в копах, — пояснил он, подергивая ниточку от чайного пакетика. — Они уверены, что им все позволено, только потому, что имеют эти жетоны.

Лену оскорбило это замечание, и она запальчиво парировала:

— Думаешь, быть полицейским — просто? Да это же собачья работа, а благодарности — никакой.

— Да ладно тебе! — Его несколько обескуражил ее выпад. — Я ж знаю, что ты тоже была копом, но, согласись, этот малый вел себя с тобой просто паскудно.

— Ничего подобного, — возразила Лена в надежде дать ему понять, что она никому не позволяет вести себя паскудно по отношению к ней. — Во всяком случае, пока ты не вмешался. — Она дала ему время усвоить это. — И кстати, откуда ты такой взялся, что позволяешь себе толкать полицейского?

— Оттуда же, откуда и он! — рявкнул в ответ Итан. В глазах его снова засверкала ярость.

Осознав, что переборщил, он уставился в свою кружку. Когда же снова поднял голову, его лицо уже озаряла добрая мальчишеская улыбка.

— Когда коп вот так себя ведет, всегда нужен свидетель. Очевидец, — заметил он.

— Накопил большой опыт в этой области? — язвительно осведомилась Лена. — Сколько ж тебе лет? Двенадцать?

— Двадцать три, — ответил он просто, не желая замечать ее сарказма. — И я знаю всю подноготную этих копов.

— Ну да, конечно. Надо полагать, отсидел в колонии для несовершеннолетних за грабеж почтовых ящиков? Нет, не так. Учительница обнаружила у тебя в сумке травку?

Он широко улыбнулся, и Лена заметила небольшой скол на одном из его передних зубов.

— Ну, я был кое в чем замешан, ты угадала. Только больше этим не занимаюсь. О'кей?

— А темперамент у тебя бешеный, — заметила она, и в ее голосе не было осуждения. Ей самой не раз говорили, что у нее взрывной темперамент, но по сравнению с Итаном она сущая мать Тереза.

— Раньше я таким не был, — сказал он.

Она лишь пожала плечами — какое ей дело, каким он был? Лену сейчас беспокоило другое: какого черта Джеффри решил, будто она как-то связана с Энди Розеном. Может, Джил Розен ему что-то сказала? И как теперь это выяснить?

— Судя по всему, ты хорошо знала Энди, — ворвался в ее размышления голос Итана.

— С чего ты взял? — Лена почувствовала, как снова уходит под защиту своих оборонительных сооружений.

— Я слышал, этот коп что-то сказал про твои трусики.