Не раздумывая, мужчина нажал на курок. Одновременно с выстрелом громадная зверюга прыгнула вперед.

Кора влетела в пещеру со светящейся молочно-белой стеной. Именно отсюда увела ее хитрая старушка. Бабки нигде не было видно. Женщина огляделась, понимая, что ее праведный гнев стихает. Выбор был невелик: вернуться по узкому переходу обратно в зал с каменными изваяниями и сектантами или попробовать сунуться во второй проход за светящейся стеной. Она напряженно закусила губу. Ей обязательно надо выбраться и узнать, что с сыном и мужем.

– Можно вылететь в проем, – раздался женский голос.

Кора завертела головой, пытаясь понять, кто говорит. Все-таки это был голос молодой женщины, а не дребезжащий фальцет старушки.

– Хочешь, чтоб я появилась? – спросила продолжающая прятаться незнакомка.

– Да уж. Хотелось бы, – ответила Кора. – Признаться меня уже порядком достали ваши спецэффекты.

– Сказано – сделано, – пропела женщина, выходя из молочно-белой стены.

– Можно и не так картинно, – Кора сцепила руки на груди, стараясь унять дрожь.

– Так вот ты какая, новая хранительница, – улыбнулась женщина.

И Кора поняла, что уже видела ее. Не далее как сегодня днем эта самая незнакомка в фольклорном наряде помогла ей найти, потерявшихся в лесу мужа и сына.

– Мы уже встречались, – сказала туристка. – Вы тогда показали мне дорогу к поляне. Помогите еще раз. Похоже, я снова заблудилась.

– Я же сказала, а ты не слушаешь, – пожала плечами женщина и тяжело вздохнула. – В окно вылетай. Там чуть пониже за двумя уступами твой муж блуждает. Камень для меча ищет.

– Что ищет? – переспросил Кора, и бросила взгляд на проем в стене, за которым шел почти отвесный спуск вниз.

– Не потомственная ты хранительница, так? – покачала головой незнакомка и, закинув за спину тяжелые косы, строго посмотрела на Кору. – Придется тебе все заново объяснять. Надеюсь, Антонина знала, что делала.

– Антонина умерла, – Кора кивнула, услышав имя няни.

– Ты вот что, приземляйся и поговорим спокойно. Я все объясню. А то так всю силу впустую израсходуешь.

– Приземляться? – Кора подняла бровь.

Вроде женщина говорила по-русски. Но какими-то загадками.

– На ноги посмотри, – улыбнулась тетка.

Кора опустила глаза. Она парила сантиметрах в двадцати над неровным полом пещеры.

Налетевший порыв ветра заставил лес недружелюбно застучать сучьями.

– Боязно мне, не уйдем мы отсюда, – непроизвольно выдохнул Максим, глядя на Николу, вновь заносящего меч для удара по камню.

– Нашел время под руку, – поморщился Никола, когда клинок со звоном в очередной раз отскочил от каменной плиты.

– Заблудились, касатики? – окликнула их старушка в аккуратном белом платочке и расшитом фартучке.

Никола моргнул. Ему показалось, что вышитые на фартуке звери кивают ему головами в неровном свете луны.

– Бабушка, здравы будьте, – бросился к ней Максим. – Может, вы нам поможете?

– А ну, погодь, – Никола остановил парня, вцепившись рукой ему в плечо. – Вам, матушка, чего надобно?

– Мне надобно? – Старушка растянула губы в вольчей ухмылке, обнажая растущие клыки. – Надобно мне, касатики, чтоб вы в чужие дела не совались, – она вытянула вперед руки с когтями и двинулась к ним.

– Свят– свят, – мелко крестясь, зашептал Максим. – Что ж это делается?

– Держи, – всунул ему в руки меч Никола, – Ты, казак, присягу давал?

– Давал, – кивнул бледный Максим.

– Так выполняй приказ: меч воткнуть в камень. А я с бабушкой поговорю.

– Поговорим, касатик, еще как поговорим, – бабка плотоядно чмокнула тонкими губами, облизывая неожиданно длинным языком клыки.

– Приказ, – прошептал Максим.

Стараясь не смотреть на бабку, он с размаху ударил мечом по камню. Клинок высек искру, но отскочил от замшелой поверхности.

– Приказ, – уже сердито сказал парень, нанося еще один удар.

– Не успеет он, – шипя, бабка придвинулась к Николе на расстояние вытянутой руки. – А ты, милок, не кинжалом ли со мной воевать собрался? – усмехнулась старуха, презрительно глядя на казака, достающего что-то из-за пазухи.

– Ишо поглядим, кто успеет, – ответил Никола, вынимая свернутый рушник. – Поди прочь, – нечистая сила! – он развернул полотенце и бросил под ноги бабке.