Мила повертела в руках найденную на улице куклу, оценивающе посмотрела на своих «барышень».

– Мне кажется, этот костюм надо подарить тебе, Вероника. Ты как раз по росту подходишь.

Златокудрая Вероника действительно была одного размера с Байкершей, но черный кожаный костюм вряд ли оказался бы к лицу хорошенькой Милиной любимице. И все же девочка принялась стаскивать курточку с плеч странной куклы. Наверное, куртку сшивали прямо на Байкерше, поэтому снять ее без помощи ножниц не представлялось возможным. Вздохнув, Мила пошла к стеллажу, где стояла шкатулка с инструментами для рукоделия. Неожиданно ей показалось, что расположившиеся на полках куклы внимательно, совсем как люди, смотрят на свою хозяйку. «Барышни» не двигались, не моргали ресницами, но с ними произошла какая-то неуловимая перемена, и теперь они были не маленькими манекенами, а живыми существами. Глаза кукол стали осмысленными и… злыми.

– Вы меня ненавидите? – неожиданно для себя самой спросила Мила, тут же устыдившись своего вопроса.

Куклы молчали. «Нельзя приносить в дом чужие игрушки, в особенности кукол, – подумала девочка, вновь взяв в руки нагло ухмыляющуюся Байкершу. – Как я могла об этом забыть?! Во всех фильмах они становятся убийцами – оживают и подговаривают детей делать всякие гадости. Вдруг именно Байкерша подставила подножку моей бабушке? Что, если найденыш и позвал ее моим голосом?»

Мила с досадой швырнула злополучную находку на пол. Конечно, все, о чем она подумала, представлялось сплошной глупостью, однако тащить домой чужую куклу в пятницу, тринадцатого вряд ли было намного умнее, чем всерьез рассуждать об игрушках-убийцах.

Стараясь делать вид, будто ничего необычного не произошло, и для пущей убедительности замурлыкав под нос какой-то мотивчик, девочка отправилась на кухню, съесть чего-нибудь сладенького. И у порога почувствовала, что спина у нее напряглась так, как бывает, когда кто-то пристально смотрит вслед уходящему. Мила резко обернулась – на мгновение ей показалось, что ресницы красавицы Лидии дрогнули…

Чай застревал в горле, превратившись в горячий песок, а конфеты утратили свой вкус. Мила только делала вид, что спокойно чаевничает, а на самом деле напряженно вслушивалась в тишину пустой квартиры. С каждой секундой девочка все яснее понимала, что во всем виновата Байкерша, которую она на свою беду принесла в дом. После появления лысой куклы в крутом прикиде все ее милые «барышни» словно взбесились – стали злыми, нехорошими.

– Думаю, тебе пора отсюда убраться, – поднявшись из-за стола, Мила, сама немного похожая на куклу блондинка, решительно вошла в комнату. – Эй, красотка, сейчас я отправлю тебя подышать свежим воздухом!

Кукла должна была лежать где-то в районе дивана, куда несколько минут назад ее швырнула раздосадованная девчонка. Должна была, но не лежала… Хотя Мила вроде бы уже поверила в собственное предположение, что Байкерша была живой игрушкой, столь явное подтверждение этой догадки повергло ее в настоящий шок. Девочка растерянно покружила по комнате, потом даже встала на четвереньки и начала заглядывать под мебель, разыскивая исчезнувшую куклу. Неужели Байкерша может самостоятельно передвигаться по квартире? Что, если в эти самые минуты она затаилась в каком-то укромном уголке, наблюдая за действиями Милы? Все же такие догадки представлялись девочке слишком абсурдными и фантастическими, а потому она продолжала осматривать комнату в поисках «завалившейся куда-нибудь» куклы. Ее усилия не привели ни к какому результату…

– Ладно, Байкерша, выходи! Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто провожу до двери. Если хочешь, я подарю тебе на прощание клевые фенечки. У меня много прикольных безделушек. Тебе понравятся!

Ответа, естественно, не последовало. Мила с раздражением покосилась на кукол-сообщниц – они смотрели на нее с нескрываемой ненавистью.

– Неблагодарные! Сколько я вам костюмов сшила!

Вряд ли сейчас девочка могла однозначно сказать, верит она или нет в то, что куклы способны ожить, но в одном она не сомневалась – оставаться ей в квартире опасно. Возможно, какой-то злоумышленник проник в дом и теперь запугивал ее, используя детский страх перед оживающими вещами. Неожиданно Мила подумала о Толике – что, если это еще один его розыгрыш?

– Стоцкий, выходи! Я знаю – ты здесь, хотя и не могу понять, как тебе удалось просочиться в квартиру. Хватит меня пугать – я уже достаточно испугалась!

Слова Милы вновь остались без ответа. Впрочем, она и сама знала, что вряд ли в этой истории замешан Толик Стоцкий, просто успокаивала себя, стараясь поверить, будто во всем виноват неугомонный мальчишка. Еще раз оглядев просторную, заставленную мебелью комнату, где за каждым предметом могла находиться засада, девочка решила срочно эвакуироваться из опасного места. Она ожидала подвохов, а потому двигалась вперед очень осторожно, зажигая повсюду свет. Самым опасным местом был коридор, в котором недавно перегорела лампочка, однако беглянка преодолела темную зону без проблем и наконец-то оказалась в прихожей. План ее был прост: выйти на лестничную площадку, покрепче закрыть за собой дверь и ждать возвращения мамы, которая наверняка бы нашла выход из сложного положения.

– О нет…

Мила даже руками всплеснула, заметив, что в двери отсутствует ключ. Такое случалось и раньше, когда мама по ошибке брала с собой вторые ключи от замка и девочка становилась пленницей квартиры, ведь открыть входную дверь изнутри можно было только при помощи ключа. Это было довольно неприятно даже в обычной ситуации, но сейчас внушило Миле настоящий ужас. Она сразу почувствовала себя как будто в тюрьме, а точнее – в клетке с опасным хищником…

Негромкий топоток и смех повергли пленницу собственной квартиры в тихую панику. Возможно, эти звуки доносились с улицы, но перепуганная девочка очень живо представила себе пробежавшую по темному коридору куклу, топавшую по паркету сапожками с серебряными носами и при этом злорадно хихикавшую.