Сумрак, накрывший было дорогое ей лицо, отступил, и глаза Володи, словно оттаявшие лужицы, ласково заблестели. Он потерся головой о её плечо.

— Ну что ж. Значит, мне осталось разобраться только с самим собой.

Лето установилось теплое. Дожди не докучали. Но Некрасов, опасаясь непогоды, работал как одержимый. Вскакивал с первыми петухами и, приведя себя в порядок, выбирался на улицу. Односельчане, выгоняющие в стадо коров, всякий раз заставали его за работой.

Не раз и не два Зоя пыталась остановить его.

— Куда ты в такую рань? Пусть хоть воздух прогреется. Зачем себя так неволишь? Мы же не под открытым небом живем. Времени впереди полно. Когда сумеем, тогда и построимся. Вон сосед здоровее тебя будет, а не спешит: уже шестой год дом строит.

— Зоенька, это его дело, его жизнь. А я уже и так многое потерял, и лень свою мне пестовать некогда. Нужно спешить жить. Уверен, что людей, которые сумели осуществить все задуманное, куда меньше тех, кто что-нибудь да не успел.

В эти дни Владимир был более чем когда-либо безжалостен к себе. И поэтому проявления его нежности к жене и детям были особенно заметными. Но руки Некрасова грубели день ото дня. До глянца стерся рисунок на его ладонях и пальцах, появились мозоли.

До обеда вся одежда мужа становилась сырой от пота. И Зоя, заставляя его переодеться, с удовольствием стаскивала с него рубашку, давая взамен все сухое.

Суетясь по хозяйству и между делом поглядывая на Володю, она не переставала удивляться его неиссякаемому азарту, с которым он рыл траншею. «Уж не подхватил ли он вирус доселе неизвестной строительной лихорадки?» — усмехалась она. И тут же ее сердце пронзала до времени притаившаяся жалость. «Нет, пожалуй, без боли я никогда не смогу смотреть на эту противоестественную картину — строитель, ростом с первоклассника, снующий на тележке с лопатой или топором в руках среди огромных куч стройматериалов. Привыкнуть к такому невозможно».

Сергей и Саша навещали Володю почти ежедневно и, как они выражались, готовили ему фронт работ. Места для обработки бревен во дворе не было, и они сняли забор со стороны улицы. Однажды, придя в один из вечеров и проработав у Некрасовых до самой ночи, ребята в глубине двора сложили доски и прикрыли их рубероидом. Теперь доступ к бревнам был обеспечен.

Прошло восемь дней, и траншея под фундамент была готова. На следующий день Владимир снова отправился в мастерскую и надолго задержался там. Вернулся в хорошем настроении. «С ребятами делаем подъемное устройство, — сообщил он. — А то без малой механизации мне никак не справиться».

Успехам Володи Зоя была рада, а его уверенности даже завидовала. Лично ей смотреть на эти завалы бревен, кучи песка, штабели досок было страшновато. Сколько же нужно времени и усилий, чтобы все это стало домом?!

Но еще более страшили предстоящие расходы. Нужно купить кирпич, цемент, гвозди, оборудование для системы отопления, сантехнику и еще многое-многое другое. Денег катастрофически не хватает. Долги тоже хорошему настроению не способствуют. Но пути назад уже нет. Может, и к лучшему.

В сумерках заехал Женя. Привез Володе ручную лебедку, взятую напрокат у знакомых. Она ему здорово пригодилась для подтаскивания бревен.

На следующее утро с первыми лучами солнца Володя был во дворе. Ему не терпелось испытать лебедку. Но, едва выбравшись во двор, вернулся. «Зацепиться не за что, — подосадовал он. — Надо столбы вкапывать. Ну, ничего. Сегодня эта проблема решится сама собой: жду трактор. А пока инструмент заточу, как следует».

Около десяти во двор Некрасовых въехал колесный трактор с подвесным буром. За пятнадцать минут пробурил в указанных местах несколько отверстий, свернулся и уехал.

Владимир попросил Зою принести полведра цемента, воды и старенькое корыто. Сказал, скоро понадобится.

И точно, минут через двадцать возле них остановился грузовик и задом въехал во двор. Из машины вылезли трое мужчин. Они привезли детище Некрасова — подъемное устройство. К Володе подошел рябенький улыбающийся мужчина. Он был небольшого росточка с редкими седыми волосами и ровными исключительно белыми зубами.

— Привет, Митрофаныч! — сказал он и пожал Володе руку.

— Здравствуй, Кузьмич. Привет, ребята, — поздоровался он с молодыми парнями.

— Готов к труду и обороне?

— С пяти утра.

— Ну, ладно. Тогда принимай работу.

И мужчины выгрузили из кузова нечто похожее на огромный карандаш, на который в метре от конца был нанизан роликоподшипник. Они тут же вставили эту конструкцию в одно из пробуренных в земле отверстий, а по бокам вокруг неё забили несколько обрезков труб. Затем сняли торчащую из кузова ажурную стрелу. Один ее конец был оснащен какими-то колесиками, а второй оканчивался поперечной втулкой. И в последнюю очередь вытащили деталь, напоминающую шляпу-цилиндр и кофейник одновременно, ибо шляпа была с массивной треугольной ручкой.