Хаса не смог парировать этот выпад. К столу приблизились Марион и Курц.

— Ну наконец-то! Мы ищем вас уже около часа.

Голос Марион был как всегда мягким и мелодичным, но тут, заметив Джона Ролланда, она замолчала с открытым ртом и с застывшим в глазах ужасом.

— Ах, — робко пробормотала она, — …мне кажется.

Больше она не сказала ни слова, уверенная, что Джон сейчас вскочит и строгим голосом прикажет ей прямо здесь исполнить танец живота. Но Джон не стал ничего приказывать. Он привстал и церемонно поклонился. Конечно же, он прекрасно помнил сцену в Земмеринге. Курц и Марион присели, ошеломленно глядя на Ролланда.

— Это земляки Азиадэ, — сказал Хаса. — Господин Ролланд — известный сценарист.

Курц, ничего не понимая, кивнул. Конечно, это не редкость. Типичное расщепление сознания. Необходимо стационарное лечение. То воображает себя принцем, то — сценаристом. Casus gravissimus.Прогноз неблагоприятный.

Курц осторожно покосился на Хасу. Как же можно было сразу не распознать, что этот человек просто сумасшедший. Вот вам и невежество ларинголога. «Типичная форма черепа», — подумал Курц и сделал еле заметный жест, адресованный Сэму, которого он принимал за надзирателя Джона. Но надзиратель, казалось, не понял его.

Вдруг Джон поднялся. Марион вся съежилась. Однако ничего не произошло. Джон с поклоном пригласил Азиадэ на танец. Она последовала за ним. У нее, очевидно, вообще не было никакого чутья, если она пошла танцевать с сумасшедшим. Как только эти двое затерялись в пестрой танцующей публике, Курц откашлялся и наклонился к Сэму:

— Ему уже лучше?

Сэм раздраженно посмотрел на него:

— Гораздо лучше, а скоро все будет просто замечательно.

Это прозвучало как-то загадочно. Марион посмотрела на обоих врачей, ища их поддержки.

— Он буйно помешанный, — прошептала она Хасе, — я его знаю. Он однажды набросился на меня. Как ты позволяешь Азиадэ с ним танцевать?

Хаса ошеломленно посмотрел на нее:

— Буйно помешанный!?

— Нет, нет, что вы! — оживился Сэм Дут. — Его просто нельзя нервировать, а так он вполне нормальный, просто немного нервный.

Хаса поднялся.

— Я сейчас вернусь, — озадаченно сказал он.

Он прошел через зал. Джон Ролланд с серьезным, неподвижным лицом легко кружился по широкому паркетному полу, обняв Азиадэ за талию. Глаза ее были слегка прикрыты.

— Мой дом уже готов?

— Почти. Недостает лишь последнего камня.

— Кто будет жить в нем?

— Мы с вами.

— А родина?

— Она всегда будет с нами.

Азиадэ посмотрела на принца. С тех пор, как она его узнала, на его лице впервые появилась улыбка.

За столом раздался беспокойный шепот:

— Как вы могли решиться прийти на бал с ненормальным? — прошипел Курц.

— Я не могу на это ответить, они требуют вознаграждения за каждое слово, — сердито сказал Сэм.

Джон был сумасшедшим и теперь их задержат и ему придется сказать, что тот собирается украсть чужую жену. Сэм выпил свой бокал с шампанским и сел с надменным и неприступным видом.

Курц и Марион возбужденно перешептывались между собой, но замолчали, как только Джон Ролланд возник около их стола.

— Господин Хаса танцует со своей женой. Позвольте пригласить вас? — он склонился перед Марион. Та побледнела:

— Я… спасибо, я не танцую.

Джон сел и громко рассмеялся. Сэм никогда еще не видел, чтобы он так смеялся.

— Вы, наверное, считаете меня ненормальным? — сказал он. — Я действительно должен извиниться перед вами. Тогда, в Земеринге, я вел себя довольно странно. На самом деле, я не сумасшедший.

— Типично, — прошептал Курц Марион, — но в принципе безобидно.

Марион кивнула, а Джон заказал шампанское. Подошел Хаса, держа Азиадэ под руку. Глаза ее были все еще полуоткрыты. Может быть, это был ее последний в жизни танец с Хасой. Она посмотрела на орхидеи на груди. Цветы вдруг показались невыносимо тяжелыми и давили, словно огромные камни. Она осторожно сняла их со своего платья и передала Марион.

— Это вам, — сказала она с неожиданной теплотой.

Она склонилась и закрепила орхидеи на груди у Марион.

Марион поблагодарила и прошептала:

— Азиадэ, будьте осторожны с этим турком. У него не все в порядке с головой. Он ненормальный. Он нападает на женщин.

Азиадэ посмотрела на Марион. Потом ее взгляд перешел на Хасу, который однажды поцеловал ее в машине, на Курца, который не был сумасшедшим, но тоже не имел права нападать на женщин. Она улыбнулась: