Наиль фыркнул так насмешливо, что Альбина подавилась словечком «сама».

Итак, он решил доставить ее домой! А потом? Наверное, логично будет пригласить его, но там ведь тетя Галя, а она чужих не переносит. Еще когда Альбина только переселилась к тетушке, было выдвинуто основное условие совместного проживания: «Мужиков не водить!» Альбина его исполняла свято. В этой связи отвратительным фарисейством казались ей тетушкины причитания: мол, до чего скучно и бесцветно живет племянница, никого не может себе завести… Заведешь тут, пожалуй!

Конечно, можно рискнуть и пригласить Наиля. Нет, лучше не рисковать. Если он хоть раз нарвется на теткину пилораму, как называла Альбина приступы нравоучительного занудства, то постарается как можно скорее забыть и саму Альбину, и дорогу на улицу Красноярскую.

Хорошо, если бы они просто поболтали в машине, а потом Наиль назначил Альбине свидание на завтра. Хотя что особенно назначать? И завтра, и послезавтра, и так далее она будет пылиться в своей витрине. Найти ее очень просто. И освобождается только в девять вечера, через час после закрытия универмага. Вот в чем секрет того, что текучка кадров среди манекенов ужасная: работают с девяти до девяти (а летом до одиннадцати) без выходных, за опоздание увольняют сразу, а если прогул – даже за расчетом можешь не приходить. То есть, если Наиль захочет еще пообщаться с Альбиной, им останутся только несколько вечерних часов. Ну и ночи, конечно, если уж на то пошло…

Альбину передернуло от отвращения ко всему тому, что крылось для нее в этом интимном понятии.

– Замерзли? – послышался дружелюбный голос Наиля.

Ого! Машина-то уже стоит на улице Красноярской – причем именно возле того дома, в котором живет Альбина. Как он угадал, интересно?

– Пойдемте, – сказал Наиль. – Я вас провожу.

– Да у меня там тетя… – обмирая от стыда, пробормотала Альбина. – Она… вы понимаете… – Я не напрашиваюсь к вам в гости, – сказал с улыбкой Наиль, – пока сами не позовете. Просто в наше время в подъездах такие страхи творятся, что девушке лучше не рисковать и не ходить так поздно домой.

– Да, ну я ведь хожу каждый вечер – и ничего.

– Больше не будете! – сказал Наиль с таким подчеркнуто грозным видом, что Альбина невольно расхохоталась и с легким сердцем выпорхнула из машины.

«Больше не будете!» Это что, намек? Она не будет ходить одна, потому что у нее завелся провожатый? Наверное, наверное!

– Ну вот, – озабоченно буркнул Наиль, когда они вступили в пропахшую интенсивной кошачьей жизнью темноту. – Я так и знал! Лифт не работает, конечно? Альбина хихикнула в знак согласия, тяжело опираясь на его руку. Было так невыразимо приятно чувствовать его рядом, так тепло на сердце!

«Если он сейчас меня поцелует, я… я не оттолкну его», – подумала, чувствуя, как замирает в радостном ожидании сердце.

Боже ты мой! Ей уже двадцать пять, а она даже ни с кем еще не целовалась, не считая тех дураков-одноклассников, с которыми играла когда-то в «бутылочку». В девятом, что ли, классе? Или в десятом? Да и разве это были поцелуи!

Она вспомнила темные, красивые губы Наиля, обрамленные подковкой усов, и споткнулась.

– Осторожнее!

Показалось, или он крепче прижал к себе ее руку?..

Чем выше поднимались, тем реже Альбине удавалось споткнуться: мрак рассеивался. И лестничная площадка четвертого этажа была воистину лучом света в темном царстве: лампочка горела только здесь.

– Ну, – сказала Альбина, – вот я и дома. Квартира шестнадцать.

Наиль так внимательно оглядел дверь под названным номером, словно решал: менять на ней обивку или не стоит. Менять, безусловно, стоило, и уже давно, однако не за этим же он, в самом деле, сюда шел!

Надежды на поцелуй растаяли при свете, как призраки от молитвы. Наиль ни слова не сказал о новой встрече. И даже сейчас, когда Альбина вот-вот уйдет, он молчит! А может, как раз и хочет, чтобы ушла скорее?

Альбина исподтишка взглянула на темно-вишневые губы, на длинные ресницы – как у девушки… И так же по-девичьи скромно потупленные. Нет, в самом деле, не Альбине же спрашивать первой: «Мы увидимся завтра?»

Наверху хлопнула дверь, заскрежетал в замке ключ, торопливо зашлепали по ступенькам тапочки.

Альбину точно кипятком ошпарило! Резко отвернулась, воткнула палец в кнопку звонка. Теперь ей хотелось, чтобы Наиль ушел как можно скорее. Какую-то соседку несет нелегкая: теперь тетя Галя непременно узнает, что Альбина «отиралась» в подъезде с каким-то парнем, да еще и с «черным». И еще неизвестно, какой синонимический ряд будет выстроен! Как минимум, отиралась-обжималась… ну и так далее.

– Вы к кому? – послышался настороженный голос. – Ко мне, что ли? Альбина удивленно оглянулась.

Тетя Галя! Тетя Галя в халате и тапочках спускается на площадку, опасливо озирая Наиля.

– Привет, – пролепетала Альбина. – Ты откуда? В гости ходила? Но ведь Надежда Ильинична уехала вчера…

– Она мне ключи оставила цветы поливать, ты что, забыла? – недовольно буркнула тетя Галя. – У нас гости?

Радушное выражение ее лица заставило бы обратиться в бегство даже каменного идола с острова Пасхи – если правда, будто они умеют передвигаться.