– Такома! – раздраженно воскликнул Нортон. – А там-то что, черт побери?

И снова ему ответил Роберт Уэбстер, который, потягивая виски, к этому времени уже опьянел. Взглянув сверху вниз на встревоженного сенатора, он спокойно пояснил:

– Такома находится в штате Вашингтон, сенатор Нортон, в часе езды от Сиэтла... Рядом с городом возвышается целый комплекс зданий, обнесенных забором в десять футов высотой. По чистому совпадению этот комплекс также связан с «Дженис индастриз». Называется он «Белстар».

– О Господи! – На этот раз Нортон не смотрел на посланца Белого дома. Он не спускал глаз с Нэппа, который говорил с генералом Купером.

– Ну, а второй «леар»? Есть у вас о нем что-нибудь?

– Все! – ответил Купер. – Он вылетел из международного аэропорта в Хьюстоне. А до этого был в аэропорту Даллеса. Наши информаторы из «Потомак-Тауэрз» сообщили, что специалиста по аэронавтике Майкла Райена и эти дни в офисе не было, а Боннер утверждает, что он находился в Бойсе...

– Значит, Райен смотался в Хьюстон, – спокойно произнес Нэпп. – Можно даже предположить, что наведался в лаборатории «Дженис». У них есть книга регистрации посетителей, надо проверить, к кому он там приходил...

Он встал с кресла, подошел к бюро времен античности, на котором стоял французский телефон, и сказал:

– Я знаю, кому позвонить...

– Не беспокойтесь, сенатор. Мы уже звонили и выяснили, что Райен никогда не показывался в лабораториях!

– Вы уверены, генерал? – застыл на месте Нэпп. – То есть, я хочу спросить, как вы можете быть в этом уверены?

– Но мы тоже знаем, кому надо звонить! Во всяком случае, я знаю!

Некоторое время они пристально смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Это было поражение Нэппа. Генерал более чем убедительно доказал, что военные имеют доступ к таким дверям, о которых прочие официальные лица и не догадываются. И Нэпп понял это.

– Хорошо, генерал. Райен не был в лабораториях... Но где же он тогда был и зачем летал в Хьюстон?

– Час назад я получил ответ на первый вопрос, но не успел разобраться со вторым.

– А сможете?

– Потребуется некоторое время.

– Дело как раз в том, – закричал со своей кушетки Нортон, – что у нас его нет! Черт бы их всех побрал! Вот уж воистину штормяга в девять баллов.

– Ради Бога, – поморщился Нэпп: бывший морской офицер, он терпеть не мог, когда Нортон к месту – не к месту сыпал морскими шуточками, – оставьте свои боцманские штучки при себе.

– Сию минуту! – запальчиво отозвался Нортон. – Только прикажите!

– Хорошо, хорошо, – пошел на попятную Нэпп. – Извините, Джим... Так что вы думаете по этому поводу, генерал?

– Надо обсудить ситуацию. И как можно серьезнее.

Отойдя от рояля, Уэбстер произнес:

– Тривейн посылает высококлассного специалиста по финансам в Пасадену. Сразу возникает два вопроса: с кем он должен увидеться и для чего? В то же время специалист по аэронавтике, тоже один из лучших, летит в Хьюстон. Райен, конечно, мог и не заходить в лаборатории, но он, разу греется, прибыл в Хьюстон, чтобы встретиться с кем-то, так или иначе с лабораториями связанным... А юрист копает вокруг «Белстар». Все это мне очень не нравится... – Сделав глоток из своего вновь наполненного стакана, Уэбстер договорил: – Еще немного, и Тривейн прижмет нам сонную артерию!

– Думаю, – произнес Уолтер Мэдисон, вытягивая руки – модные рукава поползли вверх, – что вам всем нужно помнить: Эндрю не мог и не может прицепиться к чему-нибудь серьезному. Мелкая коррупция... На этом он и успокоится. Удовлетворит свою пуританскую стерильность!

– Легкомысленное заявление, – заметил Нэпп, возвращаясь к своему креслу.

Сенатор прекрасно помнил, как возбужден был юрист на слушаниях, и его удивляло его нынешнее спокойствие.

– Но это сущая правда. Ведь любая сделка «Дженис» может быть оспорена, это больше всего и занимает Три-вейна. Я провел недели в изучении каждого вопроса, обсуждавшегося в конгрессе. Мои лучшие сотрудники тщательно рассматривали эти проблемы. Все, на что способен Тривейн, – так это вынюхать какое-нибудь мелкое воровство, не больше...

– О вас хорошие отзывы, – заметил Нортон. – Надеюсь, вы на самом деле так же хороши, как ваши рекомендации...

– Уверяю, сенатор, что да! Думаю, мои гонорары помогут, вам в это поверить!

– Сейчас меня больше волнует вопрос о том, за чем охотился Тривейн. Когда вы это узнаете, генерал?

– В ближайшие сорок восемь часов...

В Вашингтон он прилетел в пятницу утром, и никто не знал об этом. «Леар» приземлился в аэропорту Даллеса в семь тридцать, а уже в десять минут девятого Тривейн входил в дом на Таунинг-Спринг. Приняв душ и переодевшись, он позволил себе немного посидеть в кресле, стараясь собраться с мыслями. Он постарался расслабиться и отогнать от себя напряжение, связанное с перелетом из Бойсе. В общем-то, Тривейн был доволен: он хорошо поработал, стараясь, чтобы постоянное напряжение не приводило к изнеможению. В ближайшие несколько дней потребуется осторожность. Малейший сбой – и стресс, беспокойство приведут к тому, что он не сможет ясно мыслить.

Он позвонил, вызвал такси и попросил шофера отвезти его в Вашингтон, к зданию сената.

Двадцать минут одиннадцатого... Сенатора Митчелла Армбрастера ожидают в половине одиннадцатого – он должен приехать с минуты на минуту. После какого-то собрания его партии у него нет срочных дел, значит, приедет.

Энди стоял рядом с кабинетом сенатора, прислонившись спиной к стене, просматривая «Вашингтон пост», и ждал. Передовая статья была посвящена работе конгресса: палата представителей обвинялась в нерешительности. Доставалось и сенату, который автор упрекал в весьма туманном представлении о стоящих перед ним задачах.